Сергей Таскаев: Наука не имеет национальности

Как повлияли санкции на работу челябинских ученых и чем грозит миру возможная изоляция от российской науки, в своей авторской колонке на сайте «Полит74» рассуждает Сергей Таскаев, ректор Челябинского государственного университета, доктор физико-математических наук.

Казалось бы, ещё вчера мы отчитывались о результатах исследований, достигнутых вместе с коллегами из других стран, подсчитывали количество своих публикаций в международных базах данных (потому что это статусно, и является частью эффективного контракта преподавателя высшей школы), проектировали общежития для проживания приглашенных из-за рубежа учёных. И вот мы «просыпаемся в этот мир», как говорят наши студенты, а там наметилась строгая изоляция российской науки.

С ЧелГУ расторг соглашение о сотрудничестве только один иностранный университет – из Польши (удивительно, правда?). В общем количестве соглашений и договоров – капля в море. Не сказать, что мы активно развивали с ними какие-либо актуальные проекты, но это прецедент. Коллеги из других государств пишут о давлении со стороны администрации их учреждений, подразумевающем приостановку сотрудничества с учеными из России. Документально это пока не подтверждено, и я надеюсь, что останется на уровне разговоров.

Есть и качественно другие примеры. Я состою в программном комитете одного крупного международного форума, который должен был вскоре состояться в Европе. На прошлой неделе нас известили, что мероприятие переносится. Не отменяется, не проводится с исключением российских учёных, а переносится с надеждой на нормализацию обстановки в мире и нашем большом сообществе.

В целом же должен отметить, что, несмотря на существенный процент международного участия в наших исследованиях (такой подход всегда улучшает работу и её результаты, особенно, когда речь идёт о глобальных проектах), контакты с коллегами внутри уже созданных коллективов не прекращаются.

Из крупных объединений или ассоциаций нас не исключают, хотя, положа руку на сердце, они не имеют отношения к развитию настоящей науки, подразумевая рамочное сотрудничество. Другое дело, что приостанавливается партнёрство, которое регламентируется международными соглашениями. Например, сейчас мы не можем вести новые проекты в Европе, Америке или Японии, но есть возможность сотрудничества со странами БРИКС и других государств по совместным программам Российского научного фонда. К сожалению, количество поддерживаемых заявок мало, да и в финансовом плане это крохи.

Самая большая проблема, с которой мы столкнемся в ближайшее время, – это невозможность обеспечить научные проекты технологически. Между нами говоря, экспериментальным исследованиям может прийти хана. Оборудование, его комплектующие, его обслуживание, расходные материалы – в подавляющем большинстве всё это поставлялось из-за границы, причем из развитых стран: США, Японии, стран Европы. В этом смысле представители естественно-научного сектора пострадают больше остальных. Химики, биологи, физики, медики, экологи…

Гуманитариям повезло чуть больше, но вот недавно пришла новость, что учёным из России и Белоруссии закрывают доступ к крупнейшим научным издательствам, а также базам данных Web of Science и Scopus (кстати, сегодня Scopus работал). Это уже названо беспрецедентным шагом, и то, что он сделан – очень и очень печально. WoS и Scopus – крупнейшие в мире реферативно-библиографические и наукометрические базы данных, Google для учёных. Только в отличие от привычных нам поисковиков они содержат только качественную, проверенную информацию, необходимую для научных изысканий. Конечно, у нас остаётся РИНЦ, подписки на ряд значимых издательств, а также палочка-выручалочка для учёных всего мира – сайт sci-hub.ru, доступ к которому сейчас открыт (спасибо автору – Александре Элбакян и немного Роскомнадзору). Он содержит миллионы статей и широко используется не только в России, но и Китае, США, Франции, Бразилии, Германии и других странах. По активности его использования в марте мы в этом списке занимаем только 9-е место.

Сможем ли мы внутри страны заместить все эти инструменты? Частично да, однако большая часть того, о чём я рассказал, требует либо длительного времени для создания собственного производства, либо в принципе неподъёмно в среднесрочной перспективе. Например, сфера микроэлектроники. Главная задача на текущий период – заместить импортные расходные материалы для производства, и все вузы и НИИ активно включились в эту работу.

Но речь не о том, что все плохо или хорошо, справимся мы или нет. Справимся. Это без вариантов. У нас вся жизнь – борьба. Я хочу отметить очевидное: наука космополитична, она не имеет национальности, объект нашего изучения – мир. Изоляция российских учёных – это не трагедия, но, безусловно, сильный удар и по самим людям, которым становится гораздо сложнее заниматься делом жизни, и по развитию целого ряда сфер: медицины, производства, образования, сельского хозяйства, космоса и той же нефтянки… Собственно, на это и рассчитано. Однако опрометчиво считать, что это затронет только нашу страну, это затормозит развитие всего мира. Напомню второе начало термодинамики: в изолированной системе энтропия (мера беспорядка или хаос) не уменьшается. Она может только возрастать. Изолируя кого-то санкциями, не надо надеяться, что это односторонний процесс, это обоюдно. Если бы политики учили в школе термодинамику, то писать последний абзац бы не пришлось.