Андрей Лавров: «Идеологической основой современной России может стать евразийство»

Однополярный мир закачивает свое существование, Россия занимает в многополярном мире свою нишу, о перспективах евразийства корреспонденты Полит74 пообщались с известным челябинским политологом.

Ранее мы уже рассказывали о евразийстве как идеологической основе современной России с депутатом государственной думы Дмитрием Вяткиным, в продолжение темы журналисты Полит74 решили узнать мнение представителя АПЭК в Челябинской области, кандидата философских наук Андрея Лаврова.

Формирование идеологии

- Какое определение евразийству вы можете дать?

- На самом деле нужно понимать, когда оно возникает: разрушена вся империя, Первая мировая война, крах полный, и в этих условиях каждая нация, каждое государство по результатам начинает осмысливать «А что оно есть?». Собираются совершенно гениальные люди, которые пытаются понять причины того, почему за ними не пошёл русский народ. И они отвечают: «Потому что мы не понимали свою страну. Мы считали, что Россия – это Европа и накладывали на неё кальку Европы». И в этом смысле это серьёзнейшая культурологическая концепция, которая исходит из того, что нет никакой общемировой культуры, например, одна из основных работ Трубецкого будет про вавилонскую башню, где он доказал, что никакого протоязыка не существует. Вот и здесь так же: каждый народ идёт к Богу по-своему. И в этом смысле нужно развивать своё, потому что, если копировать, может получиться что-то интересное, Достоевский, например, но это проигрышный вариант. Формируется идея, что Россия – отдельная цивилизация, культура которой в основе синтетическая, никому себя не навязывающая. И главное здесь – это, преодоление комплекса, чтобы на равных быть с другими народами. Также важным является понимание, что евразийство – это не родство по крови, языку и так далее, а объединение на основе общности исторической судьбы и почвы, земли.

- Евразийство формируется как ответ на катастрофу 1917 года, не являются ли нынешние разговоры о нём попыткой рефлексии относительно катастрофы 90-х?

- Вы знаете, вот нет. Потому что я увлёкся евразийством в самом конце 80-х, как только стало возможным о нём говорить. Вот смотрите, трагедия 17 года, большевизм был большой ошибкой. А если мы отступим от коммунистической идеологии, что нам остаётся? Было две идеологии по большому счёту: евразийство, самая популярная альтернатива для тех, кому важна русская культура (и не только джинсовая в этом смысле), она сразу стала в 90-е годы интеллектуально самой привлекательной, потом пошло, конечно, мощное наступление либеральной идеи с общечеловеческими ценностями и вот этим всем, но евразийство всегда оставалось в центре внимания, оно и Ильин.

- То есть это не рефлексия, а обращение к истокам?

- Россия сломалась в 1917 году, она надломилась и надо вернуться, посмотреть, как самые умные люди выдели выход, какой образ будущего они рисовали, у них выходило «Будущее России», прямо ежедневными тиражами, как будет развиваться педагогика и так далее, что нужно делать, чтобы вытащить Россию, что необходимо для переламывания этой трагедии.

Евразийство – как основа будущего России

- Идеологической основой современной России евразийство может стать?

- Бесспорно. Я думаю, что прежде всего синтез Ильина, который опять же любимый писатель, ну, это что называется полуслух, но по контент-анализу, по тому, кого чаще всего упоминает, Ильин звучит чаще всего, и евразийцы тут в одном ряду. Это, конечно, основания для синтеза. По духу своему она наследница евразийства, идеология современная я имею ввиду. Опять же, в евразийстве потом было много течений разных, но базовая установка, что все равны, каждый язык уникален, она остаётся. Мы сейчас это наблюдаем, на конференциях философских, например, различных и с моей точки зрения, это показатель того, что евразийство сейчас официальная идеология.

- Означает ли принятие евразийства окончательный разрыв с западными ценностями?

- Нет, это не значит, что кто-то будет вычищать Пушкина. Опять же есть люди, которые «ради красного словца не пожалеют и отца». В этом смысле я слышу призывы, они были и тогда, что Пётр переломил хребет базовой цивилизации, при которой в Кремле общались на всех языках, а в результате стали общаться по-немецки, а потом по-французски. Вот эту вот всю петровскую заразу нужно смыть. А люди спрашивают: «А Пушкина куда? Он что у нас, в домосковскую Русь пойдёт?». Там много всего в домосковской Руси, но это было очень давно, и выкидывать тех, кто был после, никто не собирается. Читать западные книги и смотреть западные фильмы, никто не отказывается. Если победит классическое евразийство, то будет мнение, что у них свой путь к Богу. Есть ли в этом пути ошибки? Много! А путь к Богу не бывает без ошибок, ни у кого. Они идут своим путём, мы идём своим, посмотрим, кто раньше, да даже не так, это ведь не соревнование, это симфония, мой путь без твоего пути не целостен. Мы вместе идём, но каждый идёт по-своему, и только все пути вместе создают общий путь человечества.

- Какие сейчас существуют школы евразийства?

- Наиболее влиятельно левое евразийство, оно подразумевает принятие СССР, как факта, что это всё равно Россия. Они (левые евразийцы. Прим.автора), конечно, критиковали многое там, скажем, коллективизацию. По их мнению, нужно построить социальное государство, естественно, раз левое оно и так далее. С другой стороны, куски евразийства наблюдаются в том, что сейчас называют «дугинцами». Александр Дугин, бесспорно, самая яркая философская фигура постсоветская. Там очень много евразийства, правда своеобразно осмысленного. Искать ницшеанство у Трубецкого – это, с точки зрения классиков евразийства, бесовство абсолютное, но без ницшеанства прочитать и понять Дугина невозможно.

- Сейчас иногда применительно к евразийству говорят об «азиатском развороте» России. Но мне кажется, что и разворотов никаких и не нужно. Что этот маятник нужно уже наконец перестать раскачивать.

- Ну, насчёт маятника перестать раскачивать, это в вас танатос говорит, как только маятник перестал раскачиваться, то влево, то вправо, то оттепель, то заморозки, жизнь-то после этого прекратиться. Это всё поиск идеала, золотой середины. На самом деле тут другая немного ситуация. Однополярный мир уже изменился. Китай начинает активно действовать, это колоссальный центр силы, в этом смысле Россия говорит: «Ребята, мы свободные от того, чтобы играть подчинённую роль, мы будем торговать с теми, кто удовлетворяет наши политические интересы». Мы пытаемся занять свою нишу.