6 июня 2007, Автор: Таисия РУБЕЖНАЯ

Нужен ли нам балет

« Нет ничего лучше для расцвета искусств, чем просвещенная монархия во главе с просвещенным тираном» (М.Веллер). О монархии в России двадцать первого века давно забыли, да и с просвещением не все благополучно. Как чувствуют себя современные художники, писатели, музыканты, хореографы в новых условиях развивающегося капитализма? Коммерциализация искусства – стимул или профанация, развитие или регресс? Эти и многие другие вопросы искусства мы будем обсуждать в беседах с известными и значительными фигурами в области культуры, для которых понятие «искусство» неразделимо с понятием «жизнь». Нашим первым героем, и это логично, стал главный балетмейстер, художественный руководитель балета Челябинского Государственного Академического театра оперы и балета Валерий Борисович Кокорев.

Т. Рубежная: - Валерий Борисович, классический танец, балет – это элитарное искусство или он давно перешел в категорию массового искусства?


В. Кокорев: - Элитарным он перестал быть еще со времен Октябрьской революции. Если раньше классический балет был прерогативой знати, демонстрацией процветания монархии, то после семнадцатого года XX века практически каждый человек может позволить себе пойти в театр на балет. Более того, билетами в театр награждали передовиков производства, лучших трактористов, доярок и прочих. С этой точки зрения балет, конечно, массовое искусство.


Т.Рубежная: - Вы сейчас говорите о социальном статусе, а я говорю о классическом балете, как об искусстве для узкого круга искушенных эстетов и профессионалов. Насколько способен обычный зритель понять и оценить то, что происходит на сцене во время спектакля?


В.Кокорев: - Классический балет для народа понятен. Я много раз имел возможность в этом убедиться. И понятен он не только российскому зрителю, воспитанному в эстетике классической школы, но и западному. Возьмем, к примеру, гастроли нашего театра в Америку. За два с небольшим месяца труппой было дано 65 спектаклей и 2 концерта. Это было бы невозможно при отсутствии интереса со стороны западных зрителей. Залы были наполнены до отказа. На западе всегда хотят видеть русскую классику и русскую школу классического танца. Она всегда будет востребована и ценима.


Т.Рубежная: - На Ваш взгляд, с развитием общества потребления, коммерциализацией искусства уровень исполнения в классическом танце упал в России или вырос? Не ведет ли постоянная забота о деньгах к деградации искусства?


В.Кокорев: - Я бы сказал так. Технический уровень классических танцовщиков, безусловно, растет и то, что было невозможно станцевать в начале или середине прошлого века, сейчас входит в обязательную программу исполнения. Но, к сожалению, не так много появляется имен уровня Максимовой, Плисецкой, Семеновой. И, с другой стороны, исчезло то обожание зрителем, почти преклонение перед такими мастерами балета. Ажиотаж вокруг звезд балета, присущий советскому времени, отсутствует. Это грустно. Возвращаясь к качеству танца можно еще отметить появление все большего количества частных трупп классического танца, существование которых вряд ли было бы возможным без хорошего уровня танцевания, поскольку это является прямой зависимостью от зрителя. Зритель не будет платить деньги за некачественный продукт. Хотя, бывает.


Т.Рубежная: - Насколько существование частных трупп классического танца способствует развитию государственных балетных театров, которые на сегодняшний день продолжают сохранять монополию? Монополия в любой сфере развращает и отрицательно сказывается на развитии, ведь так? Частные балетные труппы, способные составить конкуренцию в той или иной степени государственному театру, активизировали бы деятельность руководства на местах по улучшению качества исполнения и качества репертуара балетного театра.


В.Кокорев: - Ни один частный театр не сможет составить конкуренцию государственному балетному театру. Частная труппа при отсутствии финансирования вынуждена ориентироваться на вкусы и потребности публики, зарабатывая деньги на том репертуаре, который удобоварим для зрителя. Тогда как государственный театр может позволить себе рискованные эксперименты, осуществлять поиск в области классического танца, приглашать новые имена. Что касается качества – это то, чем мы сейчас активно занимаемся. Но в качестве работы театра очень много зависит от руководства, от тех людей, кто этот театр возглавляет. Можно, к примеру, превратить театр в концертную площадку для приезжих звезд или трупп со стороны, сдавать театр арендаторам. В этом случае качество балетной труппы не столь важно, и оно неуклонно будет падать. Если цель театра – создание мощной базы для рождения искусства, создание мощного классического репертуара с высококлассным исполнением, то работа над качеством в целом, несомненно, важна.


Т.Рубежная: - К вопросу о репертуаре. По утверждению Николая Цискаридзе, солиста Большого театра, те балеты, которые выходят под именем Петипа, Бурнонвиля и другими известными именами – брендами классического репертуара, авторскими давно уже не являются. Осталось только имя. Эти балеты имеют множество редакций, изменены, трансформированы другими хореографами, а оригиналы давно утеряны.


В.Кокорев: - Это правда. Современный хореограф, берясь за постановку «Жизели», к примеру, выдает ее в своей хореографии. Все же существуют записи танцев…


Т.Рубежная: … которые хранятся в Америке и в Европе, но не в России.


В.Кокорев: - И это правда. Но ведь и русская школа в свое время уехала на запад, создав там множество школ классического танца. Если в России, например, мужчины берут пируэт со 2-й позиции, то на западе с 4-й позиции. Потому что балерина Кшесинская, эмигрировавшая в свое время на запад, именно таким образом обучала классическому танцу своих учеников. Танцуя в России, она никогда не брала мужских уроков, соответственно не могла знать, как исполняют пируэты мужчины. А женщины всегда исполняли пируэт с 4-й позиции. Вот и привнесла Кшесинская в мужской классический танец на Западе женское исполнение.


Т.Рубежная: - Каковы тенденции развития современного балетного театра – в сторону универсальной труппы или жестко классической? Известно, что и в Америке, и в Европе соотношение классического репертуара и современного танца, современных балетов в театре примерно 70 % на 30%, а где-то и больше. Станет ли это позицией и российского балетного театра или в его репертуаре будут идти только классические балеты?


В.Кокорев: - Все идет к тому, чтобы создавать универсальные труппы. Современные спектакли – неоклассика или модерн, так же необходимы в репертуаре театра, как и классические балеты. Это требование времени, конъюнктура рынка, в условиях которого балетный театр сейчас существует. Руководитель, понимающий изменения, происходящие в окружающем мире, должен им соответствовать и быть мобильным в реагировании. С другой стороны, необходимо следить за сохранением и чистотой классического наследия, как обязательного условия существования балетного театра. Сохранением классического балета как эталона красоты, эталона искусства.


Т.Рубежная: - И какова же здесь степень ответственности тех, кто это эталон транслирует? В настоящее время нередко случается так, что далеко не самое талантливое произведение бездарного хореографа выдается за истинный образец искусства, лишая зрителя точки отсчета и дезориентируя его. И зачастую это происходит не из соображений эксперимента, поиска нового или чего-то еще, а элементарно из мелкособственнических интересов и политики, как внутренней, так и внешней. Вы же не будете отрицать, что балетный театр- это не только искусство, но и политика, бизнес. Андрей Караулов в своей передаче «Момент истины» пошел еще дальше, назвав балетный театр мафией.


В.Кокорев: - Безусловно, ответственность очень высокая и руководство театра должно это понимать. Когда я работал на Филиппинах, со мной произошел любопытный случай. Я познакомился с пастором, приехавшим из Америки для продвижения своей церкви. Он рьяно убеждал всех, с кем ему приходилось общаться, что только его церковь и его религия истинны, все остальное греховно и не имеет смысла. Я спросил его, а что если он ошибается и то, к чему он призывает людей, окажется неправдой. Какова его степень ответственности за тех, кто за ним пойдет, лишая себя рая и обрекая на ад, если все вдруг окажется неправдой?


Т.Рубежная: - И что он ответил?


В.Кокорев: - Что все равно прав. Я понимаю, когда для вероотступника существует ад, для преступника - прокурор, для гражданина – закон. А что существует в искусстве? Только время. Время рассудит. Моя личная человеческая позиция такова, чтобы моим детям, а их у меня много, никогда не было стыдно за меня. Во-вторых, если говорить об искусстве, я стараюсь учитывать мнение профессионалов, не руководствуюсь только личными соображениями по поводу того или иного балета.


Т.Рубежная: - Я помню, что в свое время вы поднимали вопрос о создании в Челябинске хореографического училища. Что происходит сейчас?


В.Кокорев: - Первоначально все шло на « ура». Был создан проект строительства здания, обозначена рабочая группа по подготовке хореографического училища и вдруг, словно переключили тумблер. Отказ, молчание, нежелание действовать. Правда, полгода назад до меня дошли со стороны слухи, что вроде как идея создания училища получила новое развитие. Не знаю. После гастролей театра в Америке и Китае мы получили предложения открыть филиалы хореографического училища и в той, и в другой стране. Исходя из существующего положения вещей, придется, по всей вероятности, открывать сначала филиалы в Америке и в Китае, а затем в Челябинске, если он к тому времени созреет.


Т.Рубежная: - Возможно, торможение в вопросе с училищем связано с тем, что министерство культуры области и те, от кого зависит решение проблемы, рассматривают запуск и функционирование проекта как расходную для себя статью, тогда как цель – поиск доходных статей? К тому же существует мнение руководства о том, что уральский регион вполне благополучен в этом смысле, действуют хореографические училища в Перми и в Новосибирске. Что еще надо? Плюс недоверие будущим выпускникам с точки зрения их работы в Челябинске. Все, вроде как, будут стремиться уехать в Москву, Петербург или за рубеж, а деньги в них вложены наши, не московские.

В.Кокорев: - Избежать на сто процентов этой ситуации не может ни одно хореографическое училище, но это не означает того, что их не должно быть. Практически в каждом городе, где есть театр оперы и балета есть и хореографическое училище. Это нормальная практика. Для театров это база, основа, на которой будут держаться балеты. Век классического танцовщика короток и необходимо постоянное обновление кадров. А где их брать? Нам сейчас нередко приходится за этими кадрами обращаться в Академию культуры. Безусловно, Академия культуры дает отличное образование в области классического танца, но все же это не хореографическое училище. И это сказывается на общем состоянии балета. Создание хореографического училища в Челябинске – это вопрос политической воли руководства. Я повторюсь, что если театр ориентирован на то, чтобы стать концертной площадкой для приезжих, то ни качественная балетная труппа, ни хореографическое училище естественно не нужны. Тогда надо делать театр частным, оставлять какое-то количество людей для обслуживания и до свидания балетный театр и хореографическое училище.
В настоящий период в театре идет 4-5 спектаклей классического репертуара. Это чрезвычайно мало. Театр сдают в аренду, проводят различные мероприятия, а для наших спектаклей места все меньше. С моим приходом в театр пришли в труппу и новые танцоры, строились новые планы по развитию театра, обозначился некий подъем. Все были полны энергии, энтузиазма и надежд. Сейчас все сложилось в совершенно непонятную для меня ситуацию. И моя позиция такова, что инвестировать деньги в строительство хореографического училища жизненно важно и правильно. И дай бог здоровья тем, от кого зависит решение этого вопроса. И я не рассматриваю училище как расходную статью. В будущем мы в состоянии зарабатывать сами. В Большом театре нам тоже квартиры никто не давал. Мы зарабатывали их сами.
Для меня в развитии театра основополагающими являются следующие моменты:
1. Репертуарная политика должна строится на исполнительских возможностях балетной и оперной труппы
2. Минимум арендных мероприятий, проведение которых должно осуществляться либо во время гастрольных поездок театра, либо в выходные дни.
3. Заниматься пропагандой того, что создается здесь, в Челябинске, а не приезжими труппами.
4. Время от времени приглашать в труппу репетиторов из других театров – Мариинского или Большого. Это встряхнет труппу и добавит качества.
5. Давать приоритет российским хореографам, сценографам и музыкантам, а не западным.
6. Чтобы в нашем театре ставили такие хореографы, как Васильев и Григорович, чтобы обязательным было наличие в Челябинске хореографического училища.
7. Самим производить ценности, зарабатывать имидж в России и за рубежом.
8. Задачу балетной труппы я вижу в том, чтобы основу классического репертуара составили эксклюзивные балеты, то есть те балеты, которые нигде не показывают. Балет «Раймонда», например. В репертуаре должно быть не меньше десяти классических балетов, плюс балеты на основе современного танца и обязательные детские спектакли.


Практически уже год программа развития челябинского балета, утвержденная худсоветом и коллективом, находится в нашем Министерстве культуры, с цифрами предполагаемых инвестиций и финансовой отдачи, а так же с творческим результатом в построении репертуара. Не совсем понятно только – будет ли она реализована или нет.


Т.Рубежная: - Огромное спасибо за то, что нашли время для наших читателей. Думаю, что периодически мы будем возвращаться к беседе с Вами.

Контакт: artmodern@chel.surnet.ru