В войну она помогала бездомным детям, в старости сама оказалась на улице

В один из самых холодных декабрьских вечеров, когда на улице было минус 23 с ветром, на пороге кабинета участкового инспектора по улице Чайковского появилась 85-летняя бабушка. Одета она была в легкое пальтишко и вязаную шапочку. «Помогите, пожалуйста, мне некуда идти», — сказала старушка. От ее истории невозможно не прослезиться. За последние два года ее предали дважды. Сначала старшая дочь, воспользовавшись болезнью, продала квартиру, в которой была прописана старушка, и исчезла, потребовав не разглашать ее нового адреса. Затем младшая в холода указала матери на дверь. Женщина, у которой всю жизнь было все, ветеран труда, к 85 годам оказалась в комплексном центре для лиц без определенного места жительства.

Екатерина Брюхова старается не рассказывать друзьям, где находится.

— Говорю всем, что в больнице, — признается Екатерина Сергеевна. — Не хочу, чтобы знали, что я живу среди бомжей. Я никого здесь не осуждаю, и относятся ко мне хорошо, но мне тяжело. Я ведь всю жизнь горя не знала: мы с мужем неплохо зарабатывали, на море часто отдыхали, объехали весь юг страны. А теперь… Сама, наверное, виновата — поверила детям. Но ведь они всегда такие хорошие были.

Счастливое прошлое

Героиня этой печальной истории родилась в селе Красноярка Курганской области 24 ноября 1927 года. Всегда была бойкой и активной, любила петь, занималась танцами. Учиться поступила на токаря. Когда началась война, Катю Аксенову (это ее девичья фамилия) вместе с группой студентов отправили в Москву — собирать детей, которые остались без родителей. Мальчишек забирали с улицы, купали, кормили кашей.

После московской «миссии» девушка устроилась работать на наш ЧТЗ. Труд токаря ей быстро надоел, и она попросила перевести ее на оптико-шлифовку контролером. В 17 лет молодая активистка получила место в общежитии, где и познакомилась со своим будущим мужем Василием Алексеевичем Брюховым. Он тоже работал на ЧТЗ, делал детали для ракет.

— Посещать наше общежитие парням разрешалось до 10 вечера, — улыбается Екатерина Сергеевна. — А он как-то опоздал. Двери закрыли, так он из окна второго этажа выпрыгнул. Я его очень любила! Он был бойким. Через месяц после нашего знакомства собрал свой чемоданчик и к моим родным на Плановый поселок поехал свататься.

Когда Кате исполнилось 18 лет, влюбленные зарегистрировались. Пышных свадеб в то время не отмечали — просто собрались узким кругом, попили чаю, мама невесты испекла пирог. Зато у общажных подруг героини с той поры началась не жизнь, а малина: счастливый супруг обеспечил сапогами и тапочками всех девчонок. Он их шил сам. А еще они не раз становились свидетелями мини-концертов, на которых Василий играл на гармошке, а Екатерина пела. Друзей у четы Брюховых всегда было много. Вот и сейчас, после смерти мужа, героиню не забывают бывшие коллеги и друзья молодости.

— Мы прожили вместе 55 лет, — улыбается старушка. — И дай Бог каждому жить так, как жили мы. Он ни разу не повысил на меня голоса, не скандалил. У нас были отличные отношения с его родными. Золовка до сих пор звонит, остальные уже умерли.

Печальное настоящее

Сегодня у Екатерины Сергеевны две дочери — Галина, 1948 года рождения, и Татьяна, 1952-го, трое внуков и четверо правнуков. Однако в комплексном центре по оказанию помощи лицам без определенного места жительства ее навещают чужие люди.

— Как-то раз она не пошла на обед, сказала, что внук привез молока и печенья, и она наелась, — вспоминает директор центра Михаил Гах. — Мы уж было порадовались, но оказалось, это внук ее подруги.

Когда случился перелом в отношениях, старушка вспомнить не может, хотя этот вопрос ее мучит, иногда она плачет. С дочерьми и внуками они с покойным мужем никогда не ссорились, жили дружно. Даже сейчас героиня, кажется, вовсе не держит зла на своих черствых и непорядочных родственников. Говорит, что все ее беды начались после того, как 28 февраля 2011 года ее сбила машина. Водитель даже не подумал остановиться. С трудом поднявшись, бабушка не поняла, что у нее перелом, и решила не обращаться в больницу. Только 11 марта, когда стало понятно, что боль в руке так просто не пройдет, она вызвала врачей. Ее тут же положили в больницу, сделали три операции. Под наблюдением врачей она лежала три месяца. А когда вышла, не смогла попасть в квартиру, где жила со своей старшей дочерью Галиной.

— Когда мы покупали эту квартиру, я решила оформить ее на дочь — чтобы ей не возиться после моей смерти, — поясняет Екатерина Сергеевна. — Пока я лежала в больнице, внучка вышла замуж, квартиру продали. Новые хозяева место жительства дочери не знают. Я обратилась в милицию, чтобы найти дочь и хотя бы получить свои вещи. Вскоре пришел ответ, что моя дочь от меня отказалась, встречаться не хочет. С тех пор я не видела ни ее, ни внучку.

Несчастная женщина пришла жить к младшей дочери Татьяне. Прописывать ее не стали. В маленькой квартирке помимо Татьяны еще жили ее сын, его жена, а после рождения ребенка перебралась и сватья. Чтобы не стеснять семью, Екатерина Сергеевна сняла небольшую полуторку за 6000 рублей. Но через некоторое время хозяйке понадобилось продать квартиру, и старушка вынуждена была вернуться к дочери, которая в холодный декабрьский день не нашла ничего лучше, кроме как сказать матери: «Иди к участковым, пусть они тебе квартиру найдут».

Шанс вернуть человеческое лицо

— Екатерина Сергеевна попала к нам через службу участковых Курчатовского района, — рассказал Михаил Гах. — Пришла в совершенно нормальном состоянии — чистенькая, доброжелательная, интеллект в порядке. В свои 85 лет она читает без очков, зубы сохранила. Мы позвонили ее дочери Татьяне, и та подтвердила, что отправила мать к участковым. Где она, что с ней, ее, казалось, не интересовало. В нашем центре появилась только после того, как я ее вызвал. У нас ведь одноразовое питание, а Екатерине Сергеевне положена приличная пенсия — 13 тысяч рублей, которую дочь получает по доверенности. Матери она отдала только пять тысяч. На вопрос, где остальное, ответила, что лучше будет привозить продукты. С тех пор приезжала два раза.

Однажды во время такого визита дочь расчувствовалась и предложила старушке вернуться домой. Бабушка отказалась. И понять ее легко: один раз ее выгнали из дома, значит, могут сделать это снова. Я не представляю, чем можно оправдать такой поступок. Да, условия стесненные. Но есть масса вариантов, которые лучше того, что выбрала Татьяна: снять для матери квартиру или комнату (тем более что платить за нее старушка в состоянии), обратиться в органы соцзащиты, поселить ее временно у друзей и так далее. Но никак не выставлять на мороз беспомощного, беззащитного человека.

К сожалению, а может быть, и к счастью, поговорить об этом с Татьяной Васильевной мне не удалось. Она несколько дней не отвечала на мобильный телефон. Возможно, потому что была в курсе, что историей заинтересовались журналисты: когда мы с фотокором общались с Екатериной Сергеевной, дочь ей звонила.

— Остаться одной очень тяжело, — говорит ветеран труда. — Научилась бы в молодости пить — пила бы сейчас. Может, легче стало бы…

В комплексном центре к ней относятся с большим уважением и сочувствием. Сейчас готовят ее документы, чтобы поселить старушку в геронтологический центр, расположенный на Первом озере. Таким было пожелание Екатерины Сергеевны — жить в Челябинске, чтобы ее могли навещать близкие. Тем самым она как бы дает им еще один шанс одуматься и попытаться вновь обрести человеческое лицо.