Интернет вне закона

Сразу оговоримся: последнее предложение касается лишь законотворческого аспекта контроля. На протяжении последнего десятилетия видные и не очень политики и рядовые чиновники заявляли, что закон «Об Интернете» нужен. Общественность, само собой, настораживалась и расчехляла в профилактических целях единственный по-настоящему весомый аргумент в своем арсенале: мол, покушаются на свободу слова.

Но не так страшен черт, как его малюют. Демократия не исключает бюрократии, а последняя весьма напыщенна и боязлива. Всякий чиновник, берущийся формулировать свое отношение к данной проблеме, в качестве козыря держит слова Владимира Путина «Мы не намерены предпринимать драконовских мер по ограничению деятельности в сфере Интернета», сказанные еще в бытность его президентом.

Более свежий пример – проект модельного закона «Об Интернете», отвергнутый сенаторами 29 января 2008 года. Политкорректные намерения этого слабого по содержанию документа подчеркиваются сразу в нескольких статьях проекта закона. Суть их сводится к простой формулировке: государство не намерено посягать на свободу слова, а лишь желает гармонизировать правовые отношения. Впрочем, конкретные предложения на этот счет минимальны, и те не выдерживают критики.

Проект модельного закона состоит из четырех глав, вобравших в себя 15 статей. Инициатором его создания выступила Межпарламентская ассамблея СНГ. По замыслу, этот документ должен был стать настольным руководством для стран СНГ, требующим доработки с учетом местного законодательства. Именно этот рекомендательный смысл и вкладывается в понятие «модельный закон».

Разработкой проекта занималась группа товарищей из числа юристов и представителей общественной организации «Центр интернет-технологий», а также некоммерческого партнерства «Российская ассоциация электронных коммуникаций». Прежде всего они изучили действующее законодательство 12 стран Содружества. Выяснилось, что законы некоторых из стран в принципе не знают, что такое Интернет.

Желая устранить невежество, авторы проекта модельного закона дают расшифровку основных понятий: Интернет, управление Интернетом, доменное имя и сайт. Так вот Интернет в документе рассматривается как «глобальная информационно-телекоммуникационная сеть, связывающая информационные системы и сети электросвязи различных стран посредством глобального адресного пространства, основанном на использовании интернет-протокола и протокола передачи данных».

От большинства статей проекта закона так и разит декларацией. При этом возникает подозрение, что вне бумаги заявления типа «нормативные правовые акты подлежат обязательному предварительному обсуждению саморегулируемыми организациями пользователей и операторов услуг Интернета и должны учитывать мнение указанных организаций» вряд ли будут столь же однозначны и живучи.

Ключевая часть проекта модельного закона – статья 13 «Противодействие использованию Интернета в преступных целях». Она содержит всего четыре пункта. И первый же обязывает «операторов услуг Интернета хранить информацию о пользователях и об оказанных им услугах не менее шести месяцев и предоставлять данные сведения по запросу судебных или правоохранительных органов».

Сетевик Croco сомневается в разумности данного требования: «У меня есть свой сервер, обслуживающий полтора пользователя. Так вот, объем лог-файлов на нем за одни сутки может занять весь имеющийся диск. Диски нынче велики и дешевы, но хранение логов за полгода даже при этом может повысить стоимость технических средств провайдера раза в два».

Для того чтобы обозначить «масштабы» проекта, добавим: второй пункт 13-й статьи закрепляет за правоохранительными органами право «противодействовать использованию Интернета в преступных целях», третий пункт разрешает судебным и правоохранительным органам «направлять и исполнять запросы соответствующих органов иностранных государств», а последний предупреждает: «Расходы, связанные с исполнением указанных запросов, возмещаются в порядке, предусмотренном соответствующими международными договорами». Даже младенцу понятно: реальные проблемы интернет-сообщества данный документ просто-напросто игнорирует.

- Статьи на уровне детского сада, - прокомментировал проект модельного закона Евгений Елисеев, первый заместитель председателя комиссии по информационной политике Совета Федерации. - Сенаторы в составе комиссии высказались за то, что необходимости в таком законе нет. Хотя есть отдельные сенаторы, например, господин Слуцкер, который считает, что закон нужен. Я лично оцениваю этот документ как весьма слабый. Авторы попытались дать определения основным понятиям, но даже с этим не справились: понятийный аппарат получился довольно скудный.

Евгений Александрович считает, что закон «О средствах массовой информации», Уголовный и Гражданский кодекс вполне пригодны и для разрешения юридических коллизий, возникающих на ниве Интернета. «Какой смысл дублировать законы? - вопрошает сенатор. - Разговоров много на эту тему, но я пока не слышал ничего содержательного».

Понимая всю абсурдность ситуации, некоторые чиновники сложили копья и возложили ответственность на интернет-сообщество. Мол, именно активные участники Сети должны сами разобраться, какие именно правовые аспекты до сих пор не прописаны ни в одном из существующих законов, и вынести их на обсуждение, то есть инициатива должна идти снизу, а не сверху. На самом деле этот путь тоже ведет в никуда, поскольку некоторых сетевиков именно безнаказанность в Интернете и привлекает. Пример тому – защита авторских прав в Сети.

1 января 2008 года в России вступили в силу поправки в Гражданский кодекс РФ, уточняющие особенности взаимоотношений правообладателей с покупателями лицензионной продукции и, что сейчас нас интересует больше всего, особенности распространения лицензионного контента в файлообменных сетях. Однако защита прав собственности у несознательной части населения вызвала возмущение. Для них поправки как кость в горле.

Но пока идет активное обсуждение будущих законов, на задний план отодвигаются не менее важные события. 6 июня 2008 года Кунцевский районный суд Москвы вынес решение о прекращении деятельности «средства массовой информации – интернет-сайта «Ингушетия.ru».

Независимый интернет-портал, как утверждает его владелец Магомед Евлоев, стал жертвой репрессии. Поводом послужила публикация материала «об избиении президента Ингушетии Мурата Зязикова бывшим заместителем полпреда президента России в ЮФО Мусой Келиговым». Мнение прокуратуры: статья возбуждает национальную ненависть и вражду. 6 июня, как уже было отмечено, был вынесен вердикт.

Однако сайт продолжает работать. Не согласившись с доводами прокурора, владелец сайта оставил за собой право решать, как поступить в данной ситуации. Один из главных контраргументов: сайт «Ингушения.ru» не является средством массовой информации, поэтому закон «О СМИ» на него не распространяется. Кроме того, не существует закона, обязывающего сайт, оформленный на физическое лицо, регистрироваться в качестве средства массовой информации.

Результат этой истории следующий: редактор сайта Роза Мальсагова вместе с детьми бежала в одну из стран Европы, где намерена просить политического убежища; 12 августа Московский городской суд намерен рассмотреть кассационную жалобу, поданную Евлоевым. Для нас же важен прецедент. Власти неоднократно заявляли о том, что необходимо бороться с распространением идей экстремизма в Интернете. И этот случай доказывает, что отсутствие закона «Об Интернете» не гарантирует безнаказанности.

Интернет не случайно называют Всемирной паутиной. В нем перепутано все настолько, что разобраться бывает очень сложно. До недавнего времени даже написание слова «Интернет» вызывало массу споров. Оставлять эту зону свободной от законодательства нельзя. Тем более что некоторым участникам Сети это на руку. Апеллировать же к уже существующим законам – не выход, поскольку не существует узаконенного понятийного аппарата, а это повод для различного юридического толкования того, что мы сегодня наблюдаем в Сети. И, судя по всему, юристы разберутся с этим не скоро.