Чеслав Горбачевский: «Легенда о Великом Инквизиторе» и в наше время не утратила своей злободневности

Отмечаемый в этом году 200-летний юбилей Достоевского предоставил возможность в том числе заглянуть в прошлое на 100 лет назад, соотнести два юбилея русского классика и попытаться понять, какие из тем «Легенды о Великом Инквизиторе» (небольшого эпизода из последнего романа писателя «Братья Карамазовы»), обсуждаемых на рубеже XIX–XX вв. русскими философами, писателями и поэтами, остаются актуальными. Об этом в своей авторской колонке на Полит74 рассуждает Чеслав Горбачевский, доцент кафедры русского языка и литературы ЮУрГУ, кандидат филологических наук.

Может возникнуть закономерный вопрос: почему «Братья Карамазовы» и «Легенда», а не какой-нибудь другой, возможно, более известный широкому кругу читателей текст? Ответим на это, что и другие художественные и публицистические произведения писателя представляют живой интерес для чтения и изучения, однако именно Легенда, как никакой другой текст, в сжатой форме концентрирует едва ли не все ключевые вопросы и проблемы зрелого творчества Достоевского, является его итогом. Очевидно, что Легенда, рассказанная Иваном Карамазовым брату Алёше, и в наше время нисколько не утратила своей злободневности, хотя события в ней и происходят в далёкие времена инквизиции, да ещё и в испанской Севилье XVI века. На чём же сосредоточивал внимание Достоевский в 70-е гг. позапрошлого века, когда был написан роман «Братья Карамазовы», а вместе с тем и интерпретаторы «Легенды о Великом Инквизиторе» в период 100-летнего юбилея Достоевского?

Универсальной темой Легенды является вопрос веры и неверия, т. е. кому, чему и во что может или даже должен, по мысли Инквизитора, верить человек. В «поэме» утверждается, что Великий инквизитор оказывается там, где человечество соблазнилось тремя дьявольскими искушениями: превращением камней в хлеба (тайной), внешним чудом и авторитетом. Он и там, где пытаются доказать, что правда не нужна для счастья людей, – гораздо важнее хорошо устроиться. Инквизитор там, где утверждается, что счастье безусловно лучше свободы, а временное лучше вечности. По словам Инквизитора, Христос вместо того, чтобы овладеть свободой людей, дал им её ещё больше, вплоть до бесполезной возможности бунтовать. Инквизитор упрекает Христа за то, что Тот задал человечеству слишком высокую планку, пренебрёг спокойствием и устроенностью человека на земле. Спокойствие и благополучие, по Инквизитору, дороже любого свободного выбора в познании добра и зла. Отсюда и мысль Инквизитора: вы, люди, отдаёте мне вашу свободу, которая вам и так не нужна, потому что делает вас несчастными и потерянными, а я вам взамен – всё то, что нужно для настоящего человеческого счастья: материальный достаток и в придачу мою волю за вас, жалких и слабосильных, всё решать. Секрет Инквизитора довольно прост и связан с тем, что в человечестве, за исключением избранных, он видит лишь презираемое им стадо. Примечательно, что Инквизитор не изображён Достоевским примитивным злодеем, вовсе нет – это мудрец, филантроп, говорящий о любви к ближним. Но, начиная с человеколюбия, этот филантроп приходит к деспотизму, а своё якобы вечное царство венчает словами: «И так будет до скончания мира».

Современность Легенды сто лет назад и через сто лет в том, что Достоевский устами своих героев говорит о человеческом достоинстве, сохраняемом в самых невозможных и невероятных условиях и ситуациях. Писатель и в наше время заставляет читателя задуматься о непрекращающейся борьбе противоположных сил, идеологий и мировоззрений, которые никогда друг друга не понимали и едва ли поймут. Вместе с тем Достоевский подводит читателя к мысли о необходимости внесения в человеческую жизнь гармонии, внутреннего мира и радости; утоляет всякую скорбь и примиряет всякую ненависть. Но поскольку вопрос о гармонии в душе человека и в обществе далёк от разрешения, то и пути к нему будут ещё долго оставаться открытыми. А куда решение этого вопроса приведёт человека – покажет время.