Бумажная стена

Эту историю рассказала Людмила Петрушкина, руководитель объединения «Женщины Евразии», сотрудничающего с фондом «Рука помощи», по чьей инициативе в Челябинске создана программа помощи «Больничные сироты». Именно в этот фонд позвонила движимая благородным порывом матушка, чтобы справиться о младенце. Ей ответили, что вопросами усыновления занимаются органы опеки и попечительства. А в этих самых органах, когда супруга священнослужителя обратилась туда, настоятельно просили не беспокоить по пустякам, ибо заняты они крайне неотложным делом: заполняют важные справки…

Печальный опыт у этой семьи уже имеется. После неудачной попытки взять в семью ребенка просто опустились руки. Но теперь… Теперь само провидение подсказывает им, что этот мальчик должен расти с ними.

- Матушка рассказала нам, что в Московской области у них есть духовник, - продолжает Людмила Петрушкина. – Когда они звонят ему, то связь, как правило, плохая. А в этот раз, обратившись за советом по поводу усыновления мальчика, в ответ отчетливо услышали благословение. Более того, позже выяснилось, что ребенок был назван в сюжете Кириллом по ошибке. На самом деле его имя Юрий. Каково же было ликование матушки, когда мы сообщили ей об этом! Оказывается, батюшка служит в храме Святого Георгия Победоносца, и после усыновления малыша они заранее решили, что при крещении нарекут его Юрием. Семья сочла все это знаками свыше…

Но у чиновников свои знаки свыше. Выраженные в определенной, осязаемой бумажной форме. Указы, приказы, требования, порядки. Семь пар железных сапог нужно истоптать тому, кто желает усыновить ребенка. Собрать тысячу и одну справку. Кто-то считает это унизительным для себя, у кого-то не хватает сил бегать по инстанциям.

Между тем сейчас только в челябинскую программу «Больничные сироты» включен 81 ребенок. И в фонд «Рука помощи» поступило 15 звонков от людей, желающих усыновить малышей из этого числа. По идее, детей можно забирать сразу из больницы, минуя дом ребенка.

- На самом деле все это делается очень быстро, - говорит Людмила Петрушкина. – Как только мать подписала заявление об отказе от ребенка, документы переданы в опеку, а оттуда – в суд, малыш готов к усыновлению.

Однако в органах опеки и попечительства «дела» малышей пылятся месяцами и годами. Был и вовсе вопиющий случай, когда в девятой челябинской больнице ребенок жил один год и два месяца(!), а чиновники соцзащиты знать не знали о его существовании. Пока не случилась прокурорская проверка, и областная прокуратура не распорядилась направить малыша в дом ребенка.

Что получается? С одной стороны – дети, о которых забывают, которых не успевают оформить как отказников, занести в федеральную базу данных, чтобы о них могли узнать потенциальные усыновители. С другой – взрослые, желающие стать родителями, которые обязаны соответствовать многочисленным требованиям, которые должны проходить ступеньку за ступенькой, и на каждой стоит чиновник, который волен сказать: «Не подпишу, вы мне не внушаете доверия». Между двумя этими сторонами – бумажная стена, которая прочнее самой глухой кирпичной.

Общественники признаются: иногда помогают будущим родителям и малышу встретиться быстрее, используя личные связи. И тут же справедливо замечают, что это не дело. Разумеется. Между тем статистика информирует: столько-то детей усыновлено, столько-то передано под опеку. Но не все у нас гладко, надо усилить информационную работу. Наверное, надо. А еще лучше бы снизить количество работы бумажной. Никто не говорит о том, что надо отдавать ребенка первому, кто постучал в дверь и попросил об этом. Но можно уменьшить количество необходимых справок. Вероятно, долгое время их надобность не пересматривалась. Или оптимизировать процесс их получения. Чтобы сделать бумажную стену чуточку тоньше и проходимее. Ведь количество-то отказников растет в нашей стране в геометрической прогрессии.

…Маленький Юра сейчас находится в доме ребенка. Первоуральская семья терпеливо ждет, когда сможет с ним встретиться. А в фонде «Рука помощи» надеются на счастливый конец этой истории.