Секретные материалы
Великая Отечественная война, что черная дыра: до сих пор «пожирает» людей. В 50-х годах прошлого века советские люди оплакивали 10 миллионов своих соотечественников, в 90-х количество жертв «выросло» до 30 миллионов. Сегодня заговорили уже о 42-х миллионах погибших. Наивно было бы полагать, что на этом кровавый счет прекратится. 8 мая 2007 года министр обороны России Анатолий Сердюков подписал приказ о рассекречивании архивов времен Великой Отечественной войны. И хотя решение это более чем закономерно, эпохальный документ для многих стал такой же неожиданностью, как и само назначение гражданского лица на пост министра обороны.
Станет ли явным тайное?
Приказ министра касается тех документов, которые хранятся в Центральном архиве Минобороны в Подольске, Центральном Военно-Морском архиве в Гатчине и в Военно-Медицинском архиве в Санкт-Петербурге. Специалистам предстоит рассекретить более четырех миллионов дел. Однако есть и исключения. Президентский архив, архив НКВД, закодированные решения военных трибуналов и судов власти так и не решились обнародовать. «Да и нужно ли?» - задают вопросы некоторые историки и не находят ответа.
«Обнародовать» - громкое слово. Неторопливая и педантичная процедура рассекречивания отнимает много времени. Потребуется не одно десятилетие, прежде чем все четыре миллиона дел станут доступными для опубликования. Другой вопрос: насколько доступными и для кого? Процедуру получения разрешения на работу с материалами никто не отменял. В письме проситель должен указать, с какими именно документами он желает ознакомиться и с какой целью. Препоны, конечно, никто чинить не станет. Но с некоторыми непреодолимыми трудностями хочешь – не хочешь, а столкнешься.
Для примера возьмем Центральный архив ФСБ (Москва). В нем, оказывается, до сих пор не сформирован полный каталог описей фонда. На какой документ прикажете ссылаться заинтересованному лицу, какие дела заказывать? Архив – не библиотека. Вам никто не позволит разгуливать по хранилищу в надежде натолкнуться на желанную бумагу, подернутую желтизной истории.
Сам факт массового рассекречивания военных документов с точки зрения закона выглядит как рекламная акция. Возможно, сказался энтузиазм «молодого» министра обороны, который, как мы знаем, сменил на посту Сергея Иванова в феврале этого года. Недоумение вызывает 15-я статья закона «О государственной тайне», которая регламентирует пребывание документов на секретном хранении в течение 30 лет. То есть формально приказ о рассекречивании – излишняя суета. Напомню, что с момента окончания Великой Отечественной войны прошло уже 62 года.
Именно эта статья и позволила исследователю Георгию Рамазашвили в судебном порядке (!) снять гриф «секретно» с целого ряда документов, хранящихся в Архивной службе Вооруженных сил. 10 лет Георгий посвятил изучению биографии своего двоюродного деда, который был одним из прототипов летчика Александра Григорьева, героя произведения Каверина «Два капитана».
Архивы Южного Урала
- Объединенный государственный архив Челябинской области является региональным. Все документы о наших красноармейцах давно рассекречены, - рассказала «Полит74» Галина Кибиткина, первый заместитель председателя Государственного комитета по делам архивов Челябинской области, ответственный секретарь Челябинской областной межведомственной комиссии по рассекречиванию документов. – Военных документов на нашем хранении немного, все основные комплексы содержатся в военкоматах.
- Галина Николаевна, расскажите, пожалуйста, когда впервые в области начали рассекречивать архивные документы.
- Много лет – с 1939 по 1961 годы – государственные архивы СССР находились в ведении НКВД. Естественно, о свободном доступе и речи не было. Документы использовали чаще всего организации, для того чтобы проверить «неблагонадежных» лиц. В архивы обращались исключительно за справками. Служил ли в армии Колчака, участвовал ли в кампаниях против советской власти и так далее. Когда в 50-х годах ХХ века вышел закон о пенсии, люди стали обращаться за подтверждением справок о стаже, о заработной плате.
В 1985-86-м годах, с началом перестройки, началось массовое рассекречивание документов. Главное управление архивов СССР позволило регионам взять эту задачу на себя. Сначала мы и не знали, как приступить к делу, поэтому на первых порах о каждом своем шаге отчитывались куратору из КГБ. Я сама носила ему описи документов.
- Как проходит процедура рассекречивания?
- Допустим, взялись мы рассекречивать архив ЧТЗ. Звоним в спецчасть предприятия и приглашаем специалистов, которые внимательно прочитывают бумаги и решают, что можно, а что нельзя выносить на публику. Большую часть документов рассекретили, но материалы, связанные с моторным производством, оставили на специальном хранении.
На этот счет существуют подробные методические рекомендации. Кстати, в 80-х годах был определен 30-летний срок, по истечении которого документ (например, белогвардейские листовки или сведения о Колчаке) может быть выставлен на рассекречивание. Другое дело, снимут ли с него гриф секретности или нет, но мы должны подготовить документ, пригласить специалистов.
Однозначно не допускаются до этой процедуры документы, содержащие государственную тайну. В области, правда, не было бумаг, связанных с внешней разведкой, но зато имеется информация, например, о коммуникациях городов, расположении водоводов и бомбоубежищ, о золотом запасе. Допустим, геологи открыли залежи золотой руды, которую по каким-то причинам не стали разрабатывать. Расположение воинских частей – тоже «закрытые» сведения.
Рассекречивали документы осторожно, неуверенно. Очень боялись ошибиться. Но, откровенно говоря, мы не чувствовали себя свободными. «Сверху» было установлено ограничение на количество документов, которые мы могли рассекретить. В таком режиме мы работали вплоть до 1998 года, когда вышел указ Бориса Ельцина о создании в регионах комиссий по рассекречиванию документов, созданных КПСС. Позже ее переименовали в Межведомственную комиссию по рассекречиванию документов. В феврале 2008 года мы будем отмечать 10-летие со дня создания комиссии. За это время мы рассекретили более 10 тысяч архивных дел.
- О каких документах идет речь?
- Крупные комплексы можно разделить на несколько тем: документы, касающиеся оборонной промышленности, строительства закрытых городов и заводов по изготовлению танков, ракет подводного базирования и другие. Всего в России 10 закрытых городов, три из которых – Снежинск, Озерск, Трехгорный – находятся в Челябинской области.
Самых лучших ученых, опытных специалистов привлекали со всей страны для работы в оборонной промышленности. В качестве рабочей силы использовали заключенных. Лично Лаврентий Берия контролировал строительство закрытых городов. При этом работы велись в режиме строгой секретности. Государственную тайну в те годы оберегали на высочайшем уровне. Пока что мы рассекретили документы до 1960 года. Положено до 70-го, но у нас просто не хватает сил.
Стенограммы партийных конференций закрытых городов тех лет читаешь, как увлекательные книги по истории. Жили и работали люди в тяжелейших условиях, но при этом проявляли глубокое чувство патриотизма. Развивался спорт, строились театры. В начале 50-х многие актеры в закрытом городе Озерске получили звание заслуженных артистов СССР. Медицинское обслуживание было на высочайшем уровне. Всю жизнь, и повседневную, и социально-культурную, можно узнать из документов. Конечно, в них не содержится информации, раскрывающей технологии строительства заводов и промышленного производства, но они и не нужны для историков. А сама история городов раскрыта достаточно полно и интересно.
Огромное количество персональных дел было переведено на общее хранение из спецхрана. Они не являются секретными, но содержат конфиденциальную информацию, поэтому могут быть использованы только с разрешения самих лиц или их родственников, или в обезличенном виде.
Например, удивительный человек был некто Ланин. Он состоял в партии, как и положено в закрытом городе ученому, но задавал острые вопросы и этим вызывал у всех шок. Допустим, он спрашивал: «Почему партия руководит всеми в стране, в том числе Советами и их исполнительными комитетами?», «Отчего мы о венгерских событиях знаем так мало?», «Почему нам не говорят, какую зарплату получают ученые или даже обыкновенные рабочие в той же Америке?». Казалось бы, простые вопросы, но они всех повергали в ужас. С ним разбирался и второй секретарь озерского горкома, и первый секретарь обкома. Молодого специалиста заклеймили позором и выгнали из партии. Не посадили – времена уже были не те. Он уехал в Обнинск и стал известным ученым, умер где-то в середине 80-х годов.
Еще один большой комплекс рассекреченных документов повествует о производстве ракет подводного базирования, начавшемся на Урале в послевоенные годы. Этим ведал Совет народного хозяйства. На основе материалов, которые мы собирали в течение трех лет, была написана книга «Эра ракет. История ракетостроения на Урале».
Очень необычные документы содержатся в так называемой «Особой папке». В ней хранятся материалы, имеющие отношение к партийной тайне, которая считалась намного важнее государственной, поскольку содержала, в том числе, и конфиденциальную информацию. Например, повествование о моральном облике партийных боссов, а также о льготах и привилегиях, тщательно скрываемых партией. Инструкция 1987 года предписывала секретарю обкома по своему усмотрению уничтожить папку в случае возникновения внештатной ситуации. Видимо, они уже тогда предчувствовали 91-й год. В Свердловске Борис Ельцин папку уничтожил, а у нас она хранится до сих пор. Документы, правда, разрозненные, но ценные и уникальные, позволяют дописать картину тех лет.
В частности, есть подробная информация об эвакуации наркоматов и промышленных предприятий во время войны. Некоторые документы кажутся смешными. Например, о заготовке сухарей для Красной армии или производстве окопных печей. Некоторые данные во время войны тщательно скрывали, чтобы не вызывать панику и «опасные» настроения в массах. В частности, был случай, когда порядка 300 детей чуть было не погибли в холодных вагонах. Их эвакуировали зимой из орловского детского дома. В Шадринске детей отказались принимать, возникла путаница. 21 сутки гоняли поезд по железной дороге. Голодные, замерзшие, они были при смерти, но, слава богу, все выжили.
- Происходят ли изменения в процедуре рассекречивания?
- Разумеется, время вносит коррективы. Появляются указы президента, подзаконные акты, которые расширяют список ограничений. В начале 90-х годов прошлого века архивы стали доступными. В результате много документов оказалось за границей. Чтобы предотвратить «разбазаривание истории» России, появилась новая инструкция о дополнительной экспертизе. Она усложнила процесс рассекречивания документов, но позволила остановить «утечку» ценных материалов.
Бывает, эксперту трудно принять решение, ведь он берет на себя ответственность, подписывается под документом. Чтобы не ошибиться и не открыть государственную тайну, необходимы хорошие знания. Если есть сомнения, проводим дополнительную экспертизу документа. Официально заседание комиссии проводится дважды в год, но работа по рассекречиванию архивов ведется каждый день.
История Челябинской области вся состоит из «белых» пятен. И очень многие, не зная истории, превращают их в «черные». Мы наивно думали, что Усть-Катавский завод всегда выпускал трамваи. А ведь в те годы абсолютно все предприятия производили оборонную продукцию. Разве можно было во всеуслышание заявить, что Усть-Катавский завод делает ракеты? Что вы! Это было запрещено.
Случается, к нам попадают документы, которые нельзя рассекречивать. Бывает и обратная ситуация: закон разрешает перевести папку на общее хранение, а эксперт против. Мол, зачем провоцировать журналистов, которые с радостью ухватятся за «жареный» факт и расскажут, например, об авариях на каком-нибудь предприятии. Я считаю, все должно быть в рамках закона. И если закон позволяет рассекретить документ, он должен быть рассекречен.
Cannot find 'cross_link' template with page ''