У министра всегда в машине резиновые сапоги
Полгода назад в Челябинской области появился новый министр сельского хозяйства. Сергей Сушков сменил на этом посту ушедшего на повышение Ивана Феклина. Несмотря на то что непосредственно в сельском хозяйстве он работает сравнительно недавно, с 2010 года, говорить об этой отрасли может долго и интересно. Что министр выращивает на своем участке, почему местная птица дороже ввозимой из Европы, чему приезжают учиться гости из других регионов — об этом и многом другом Сергей Юрьевич рассказал нашему корреспонденту.
Хлеба хватит всем
— Сергей Юрьевич, давайте обозначим векторы развития сельского хозяйства.
— В первую очередь это птицеводство. По результатам первого полугодия 2012-го мы заняли второе место в РФ по производству мяса птицы. На первом Белгородская область, на третьем — Ленинградская.
— К первому стремитесь?
— Оно для нас пока недостижимо: мы в квартал производим 73 тысячи тонн мяса птицы, а Белгородская область — 273 тысячи. Но все равно птицеводство является флагманом развития агропромышленного комплекса Челябинской области. Следующее направление, которое в ближайшее время должно «выстрелить», — мясное животноводство и свиноводство, по которому мы сейчас занимаем шестое место в стране. Также немало предстоит сделать в растениеводстве. В регионе 2,5 миллиона пахотных земель, этого достаточно, чтобы область себя кормила. Вопрос в урожайности. Пшеница, которая сейчас доминирует, дает невысокий урожай. Но главное, она подвержена конъюнктурным изменениям цен. В прошлом году мы собрали рекордный урожай в 2,3 миллиона тонн, но стоимость была очень низкой, и люди ничего не заработали. Сегодня мы испытываем дефицит зерна, хотя цены на рынке очень хорошие…
— Зато половина урожая сгорела...
— Не половина, а порядка 30 процентов. Плюс у нас с прошлого года достаточно запасов — не менее 500 тысяч тонн, так что серьезного дефицита нет. 717 тысяч тонн мы собрали, заложили семенной фонд — 300 тысяч тонн. На хлебопечение, с учетом имеющихся запасов, пойдет около 700 тысяч. Фуражное зерно будем покупать у других областей. Сейчас идут закупки зерна из государственного интервенционного фонда, что также поможет решить наши задачи по обеспечению сырьем пищевой и перерабатывающей промышленности.
— Как обстоят дела с выплатами у тех, кто застраховался?
— Сегодня у сельхозпроизводителей есть огромное недоверие к страховщикам. Раньше при наступлении страхового случая начинались волокита, попытки не выплатить деньги, суды. Сегодня ситуация изменилась. Принят федеральный закон, по которому 50 процентов страховой премии платит государство, четко разработан порядок, вплоть до типового договора. Мы провели разъяснительную работу среди сельхозпроизводителей и в 2012 году застраховали рекордное для области количество земель — 166 тысяч гектаров. Сейчас собираем страховщиков и разъясняем, что деньги нужно отдать. Кроме того, для тех, кто застраховался, будем насчитывать компенсации по засухе с коэффициентом 1,1, то есть поощряем и в дальнейшем страховать посевы. Думаю, реакция последует.
— То есть 50 процентов посевов, как поручал губернатор, в 2013 году застрахуете?
— Это очень большой объем. Сегодня агропромышленный комплекс командно-администра-тивными методами не регулируется. Мы можем только за счет господдержки стимулировать какие-то процессы. Кстати, для аграриев Южного Урала существует 15 видов различной поддержки. Это и льготное топливо, и субсидии на приобретение элитных семян, на химизацию, на содержание крупного рогатого скота. Мы платим рубль на литр производимого молока. В прошлом году делали 10-процентную скидку на приобретение техники (ее купили сразу на миллиард рублей). А еще у нас изобрели уникальный механизм поддержки — областные госгарантии. Возьмем, к примеру, компанию «Ситно». Область почти ничего не потратила, просто дала гарантии, предприниматель взял кредит, который бы ему никогда не дали, потому что у него нет такого залогового имущества, и теперь под нашим контролем строит огромную птицефабрику, тем самым увеличивая собственные объемы производства в два раза. В предыдущие два года губернатор Михаил Юревич выделял средства и на строительство инфраструктуры производственных площадок — это тоже наше ноу-хау. Эти средства были направлены непосредственно на развитие сельских территорий: строительство дорог, газопроводов, водопроводов, в конце концов, на создание новых рабочих мест. Сегодня специалисты из других регионов приезжают к нам учиться этому механизму.
В 2013-м мясо подешевеет
— Раз все так замечательно, почему у нас цены на молоко и птицу не падают?
— Не отрегулированы цены на сопутствующие издержки: транспорт, логистику, электричество и газ. Если говорить о молоке, то цена производителя в его конечной стоимости составляет немногим более 30 процентов. Остальное — издержки и прибыль переработки.
— У нас такие жадные переработчики?
— По сути, да. Во всем мире цена производителя в конечной стоимости молока составляет 60 процентов. У нас рынок монополизирован, переработчики выкручивают руки производителям. У последних стоимость литра молока за год выросла всего на один рубль — с 12 до 13. Притом что конечная цена молока может достигать и 45 рублей.
— А если брать цены на птицу? Там же нет таких проблем.
— Зато есть другие. Инвестиционные проекты не завершены. У собственников птицефабрик огромные издержки, связанные с вложением денег. Они пытаются покрыть их за счет стабильной цены или небольшого повышения. К тому же из-за засухи производители вынуждены закупать корма за пределами области. На мой взгляд, в следующем году цены на свинину, говядину, птицу, яйцо, производимые в области, если снова не случится засуха, будут стабильными или снизятся.
— С трудом верится, что производители станут снижать цены.
— Это неизбежно. Мы вошли в ВТО. Следовательно, конкуренция на рынке вырастет. Если у нас сейчас по птице перенасыщен рынок, и мы еще завезем более дешевую птицу, наши производители начнут корректировать цены.
— Почему наша птица дороже, чем завезенная из Европы?
— Птица из Европы получает в качестве добавок в основном генетически модифицированную химию, а наша — органику. Чтобы успешно конкурировать, нам нужно выращивать не только пшеницу, но и культуры, которые дорого стоят на рынке и могут расти в Челябинской области. Это соя, рапс, масличные культуры. Не случайно мы бьемся с производителями, чтобы они больше занимались этими культурами, и переговоры ведем с различными предприятиями о том, что нам нужны свой маслоэкстракционный завод, производственная база. Эту работу активно начал и продолжает вице-губернатор Иван Феклин. Северная Америка и Китай свое сельхозпроизводство построили на сое. Она неприхотлива и обладает в три раза большим количеством белка, чем пшеница. То есть при урожайности 10 центнеров с гектара мы получаем такой же эффект, как при урожайности пшеницы 30 центнеров с гектара. А у нас в области ее средняя урожайность — 11 центнеров. Соя применяется во всех видах мясопереработки, из нее получают отличное растительное масло. А самое главное, она используется как один из лучших кормов для птицы и крупного рогатого скота.
О вредной и полезной сое
— Есть мнение, что соя — не слишком полезный продукт...
— И в Америке, и в Китае выращивают генетически модифицированную сою. Она растет в любых условиях — и в засуху, и на Северном полюсе. Ученые до сих пор спорят, вредная она или нет. Но в России она запрещена. А негенетически модифицированная соя полезна, и это вам скажет любой биолог. Если мы будем кормить такой соей кур и скот, у нас будет самое экологически чистое мясо в мире. Мы уже получили сорт сои Челяба-747. Выращивать его будут в Кунашакском районе, где под эти цели выделено 25 тысяч гектаров. За реализацию проекта взялось научно-производственное объединение «Сады России» под руководством Владимира Степанова, прославившего нашу область на всю страну. Сегодня он является самым крупным клиентом почты Челябинской и Свердловской областей, которая отправляет по 20 тысяч посылок в день с саженцами и семенами. У него работают лучшие ученые со всей России. Он, кстати, решил, что обязательно построит завод по переработке сои.
— В колбасах, которые производятся сейчас, соя полезная или модифицированная?
— Этого никто не знает, потому что за качество продукта отвечает предприятие. Я не могу отправить на производство проверку, даже согласовав это с прокуратурой, если не было заявок от потребителей. Мы имеем право проверять предприятия один раз в три года. А для проведения внеочередной проверки нужно, чтобы кто-то заболел.
— Вы сами часто ездите по предприятиям?
— Каждую неделю по нескольку раз.
— В костюме?
— Если едем на дальние расстояния, беру его с собой и переодеваюсь перед населенным пунктом. Иначе неудобно. Еще у меня всегда в машине лежат резиновые сапоги. Хотя они требуются редко — на большинстве предприятий есть одноразовая обувь или бахилы.
— Что удивляет в таких поездках?
— Удивляют люди. Например, недавно была поездка в село Степное. Его жители — а это порядка 1500 человек — несколько раз писали губернатору, что их все бросили: нет ни денег, ни работы. Мы два года искали инвестора. Нашли. Недавно приезжаем — все улыбаются, встают, когда заходит хозяин, встречают аплодисментами. Атмосфера заметно изменилась.
Удобрения пахнуть не должны
— Вы видели все птицефабрики изнутри. У кого покупаете кур?
— Покупаю только местную птицу, чаще всего чебаркульскую. Эта птицефабрика находится в экологически чистом месте, где много озер, и птицу кормят тем, что там произрастает. Кроме того, она оснащена на высоком уровне. Хотя ничем не уступает продукция «Здоровой фермы» и компании «Ситно». Мне кажется, по качеству продукция всех птицефабрик сопоставима. Плюс в области действуют около тысячи небольших фермерских хозяйств. Есть фермерский интернет-магазин, где можно заказать курочку или гуся, которые не сидели в клетках и кушали то, чем питались их сородичи в XIX веке. Ко мне часто приходят предприниматели, которые хотят купить пару хозяйств, чтобы иметь свое мясо. Но зачем покупать, если можно заключить договор с подворьем и вам будут поставлять продукты на стол?
— Раньше для этого не нужно было ни с кем заключать договоры. В городе были магазины потребкооперации, куда привозили товары из села.
— К сожалению, потребкооперация в Челябинской области не развивается, я имею в виду Облпотребсоюз. Она превратилась в замкнутый пул людей, который занимается чем-то своим, а чем — неизвестно.
— Что мешает развиваться?
— Организационная структура. У государства нет возможности вмешиваться в деятельность потребкооперации. У них свое собрание учредителей, свой руководитель, который находится у власти последние лет 15. Но система не работает. Мы параллельно выстроили другую структуру: в области есть 16 потребительских кооперативов, которые занимаются сбором молока, мяса и прочих излишков с личных хозяйств. Процесс пока находится в стадии становления, поэтому говорить о серьезных результатах я не могу. Если у Облпотребсоюза когда-то была обширная производственная база, свои магазины, то нам эту базу, инфраструктуру еще нужно создать. Но тему мы будем поддерживать. Большинство населения в деревнях трудится в небольших подсобных хозяйствах.
— И зачастую страдает от соседства с теми же птицефабриками, некоторые из которых под видом удобрения вываливают на поля отходы.
— Мы уделяем большое внимание компостированию отходов птицефабрик. Это процесс, когда в них запускаются бактерии, которые обеззараживают и удаляют запахи. И тогда отходы превращаются в органические удобрения.
— Значит, если на поле удобрения, они не должны пахнуть?
— В промышленных масштабах — да. Хотя коровий навоз мы раскидываем у себя на приусадебных участках.
Куда убегают китайцы
— А у вас есть участок?
— Да. Участок небольшой с теплицей.
— То есть на работе всего этого вам не хватает?
— Здесь я занимаюсь другими вещами. Работа министра связана с огромным количеством документов. Мне приходится смотреть огромные папки бумаг, разбирать вопросы, которые зачастую не касаются непосредственно сельского хозяйства. К примеру, у нас есть подразделение Гостехнадзор — структура, которая выдает права трактористам, следит за сельхозтехникой, регистрирует ее, как МРЭУ ГАИ. Есть структура, занимающаяся контролем за оборотом алкоголя, управление ветеринарии...
— Что выращиваете у себя на участке?
— Капусту, помидоры, огурцы, кабачки, морковку — все овощи, которые растут на территории области, кроме картошки. Очень нравится жимолость, у меня растет много сортов клубники. Люблю сажать деревья, особенно хвойные.
— На рынок не ходите?
— Хожу, но больше, чтобы сравнивать свою продукцию с тем, что предлагают фермеры. У них, например, покупаю мясо.
— Из последних новостей — в Челябинской области будут выращивать овощи зимой.
— Да, сегодня в регионе строятся два тепличных комбината — Чуриловский на 19 гектаров и Агаповский на девять. Их ввод позволит обеспечить область овощами в зимний период. Хотя мы понимаем, что нишу, которую заняли китайцы по сезонным овощам, не перебить из-за их низкой стоимости.
— Почему? Ведь наши овощи полезнее и вкуснее.
— Китайцы все свои овощи называют чуриловскими. Бренд их не волнует. Мы пытаемся узаконить сам факт их существования, ежегодно сокращаем квоты по китайским рабочим, но их количество увеличивается. Они заезжают по турвизам, едут в теплицы и там «сидят». Как только мы идем с проверкой, дружно бегут в лес. Остаются три человека, которые официально оформлены, они говорят, что хозяин у них русский, его нет, а они нас не понимают...
— Почему совсем не запретить им въезд, как, например, сделали в Курганской области?
— Можно занять жесткую позицию. Но губернатор говорит: на рынке должна быть конкуренция. Чтобы наши производители «шевелились», пусть китайцы им ее создают в виде дешевой продукции.
Cannot find 'cross_link' template with page ''