Всегда своим Макаром
Один Макаров – хорошо, два – отлично, три – гремучая смесь. Знаменитые братья-хоккеисты нашли время и дали эксклюзивное и откровенное интервью для нашего сайта. Собрать их вместе за одним столом, чтобы поговорить на хоккейные темы, вспомнить прошлое и узнать о настоящем – задача не из легких. У каждого Макарова сложилась хоккейная и личная жизнь по-разному. Юрий много лет живет в Челябинске, возглавляет хоккейную школу, Сергей обосновался в Москве, Николай последние годы занимал руководящие должности на Юге России. Нашему корреспонденту удалось найти возможность застать их всех вместе.
Костры у касс и строгий тренер
– В нынешнем сезоне «Трактор» отмечает 35-летний юбилей той именитой команды, которая в 1977 году стала бронзовым призером чемпионата СССР. Не раз приходилось слышать мнение специалистов, что стать призером в Союзе в те времена было сложнее, чем сегодня быть лучшим в России. Согласны с таким мнением?
Сергей: Ни в коем случае. История не терпит сослагательного наклонения, в те времена были одни ценности, сейчас - другие. Уровень хоккея и сама игра сильно изменились. Как можно сравнивать ЦСКА 80-х годов и, к примеру, нынешний «Салават Юлаев»? Или, например, Харламова с Радуловым?
– Тогда был ЦСКА, который собирал в своих рядах лучших хоккеистов со всей страны. По сути, это была сборная СССР, громившая всех и вся на чемпионатах мира.
Сергей: Да, а в прошлом сезоне, например, был «Салават Юлаев», располагавший звездным составом.
Николай: Спорить и дискутировать на эту тему можно бесконечно долго. Но к правильному выводу не придет никто. Я могу лишь сопоставить интерес к хоккею в те времена и сейчас. Могу с уверенностью сказать, что к нынешнему «Трактору» ажиотаж и интерес не меньший, чем к той бронзовой команде 77-го года. И к кумирам нынешним и прошлым примерно такое же отношение. В наши времена были свои герои, сегодня вот к Кузнецову огромная любовь болельщиков.
Юрий: Болельщики со стажем наверняка с забвением вспоминают те времена, когда «Трактор» играл во ДС «Юность», огромные очереди перед кассами за билетами. Тогда, помнится, даже костры жгли рядом с кассами, чтобы согреться и не замерзнуть от холода, поскольку ждать своей очереди приходилось часами. Нынешним болельщикам в этом плане проще, есть более вместительный дворец, более доступными стали билеты, но посмотрите: и сейчас купить лишний билетик – большая проблема.
– Многие связывают тот успех «Трактора» с именем главного тренера Анатолия Михайловича Кострюкова. В чем вы видите феномен его успешной работы? Только ли от него зависел тот бронзовый успех?
Николай: На мой взгляд, главная заслуга Николая Михайловича заключалась в том, что он привнес в клуб строжайшую дисциплину. До него в клубе работали местные специалисты, которые сами когда-то играли в хоккей, несколько жалели своих подопечных, давали им больше свободы действий. А Анатолий Кострюков приехал из Москвы, для него не было любимчиков, с каждого игрока был строгий спрос вне зависимости от его игровых качеств характера и т.д. Он ко всем старался относиться одинаково. Ну и мы, хоккеисты, в него поверили, стали ответственнее относиться к тренировочному процессу, выполнять новые требования тренера. «Трактору» удалось стать бронзовым призером еще и потому, что команда была сыграна. Ребята по семь лет играли одним составом, сыгрались, дополняли друг друга. Да, приходили два-три новых человека, но костяк команды сохранялся, а это очень много значит!
Сергей: Да, состав команды был замечательный – что ни имя, то звезда. Помню, и мне нелегко пришлось, нужно было жилы рвать, чтобы заслужить место в составе и быть с командой.
– Сергей Михайлович, не преувеличивайте. Уж кто-кто, а вы почти сразу заиграли в «Тракторе»!
Сергей: Ну, в том-то и дело, что «почти»: в первом сезоне мало проводил времени на льду, слишком молод был и неопытен. А второй сезон в целом сложился удачно, результативностью блеснул. Тогда-то меня и приметил ЦСКА.
– А импровизация при Кострюкове допускалась?
Николай: Об этом не говорилось, но на практике Анатолий Михайлович ни в чем не ограничивал защитников. Вот я, например, всегда любил подключаться в атаку, но Кострюков никогда не говорил мне, чтобы я не рвался вперед и сидел в обороне. Хотя много было тренеров до него, тот же Альберт Петрович Данилов, которые не очень любили, когда защитники бежали вперед. Наверное, Анатолию Михайловичу не очень нравилось то, как рушатся его схемы и тактические построения, но он видел, что порой это приносит результат. Я, если и шел вперед, то должен был успевать вернуться в оборону, проделывать большой объем работы, много заниматься на тренировках над скоростными качествами.
Сергей: Анатолий Михайлович – жесткий тренер, мог и крикнуть так, что мало не покажется, и для красного словца русским народным заговорить. Но он для нас всех оставался непререкаемым авторитетом, все очень уважительно к нему относились.
Смены амплуа и хитрые ходы
– Теперь становится понятным, благодаря чему Николай Макаров является самым результативным атакующим защитником страны.
Николай: Да, тренер мне доверял. Но я бы отметил еще и то, что в детстве начинал играть нападающим. Причем, долгое время играл центрфорвардом. Лишь когда пришел в молодежную команду «Трактора», тренер Сергей Иванович Захватов (он начал нас тренировать на «Восходе»), известный в прошлом защитник клуба, перевел меня в защиту.
– Понравилось там играть?
Николай: Если бы не понравилось, наверное, ушел бы в другую команду. Сергей Иванович поступил мудро: поставил меня в защиту и сказал, что меня ни в чем не ограничивает. Мол, если хочу, то могу спокойно подключаться к атакам. Вот эти навыки нападающего помогли мне в будущем.
– Когда в паре один защитник атакующего плана, другой вынужден исполнять сугубо оборонительные функции. Со своими партнерами в защите общий язык находили?
Николай: Конечно! Мне довелось поиграть со многими хоккеистами – С Геной Иконниковым, Геной Цыгуровым, Валерой Пономаревым, Сергеем Тыжных, Леней Устиновым. Но, пожалуй, лучше всего мы понимали друг друга на льду с Сергеем Сухановым. Он знал, что если я пошел вперед, то ему нужно предельно внимательно действовать в обороне, работать за двоих. Более того, при такой модели игры большая нагрузка ложится и на центрфорварда, который вынужден действовать с оглядкой на тылы. Все эти командные взаимодействия нарабатываются годами. Этому сложно научить, все приходит с опытом, на генном уровне, надо чувствовать локоть партнера, быть с ним как единое целое.
Сергей: К вышесказанному могу добавить, что подключаться к атакам можно по-разному – идти бесбашенно вперед, если тебе дали команду, но толку от этого не будет. Надо иметь чутье, видеть, когда это допустимо, а когда слишком рискованно. У Коли это чутье было очень хорошо развито. Играя сзади, ты видишь все построения партнеров и соперников.
– Сергей Михайлович, вы как-то сказали, что, для игрока ЦСКА забить гол в ворота соперников – значит обыграть девять игроков. Это как так?
Сергей: Все правильно – я имел в виду пятерку соперников и четырех партнеров по команде. Дело в том, что в ЦСКА были стерты грани между форвардами и защитниками, особенно в первой пятерке. Представьте, мы даже порой сами не знали, что сделает в следующую секунду партнер. Те же Фетисов с Касатоновым иногда вдвоем оказывались на пятачке команды соперников и забивали голы, а тройка форвардов страховала их на синей линии (улыбается).
– Представить себе такое сложно, тем более, если эта тройка знаменитая на весь мир: Макаров – Ларионов – Крутов.
Сергей: Да. Мы только потом узнали, что наши действия изучали шведские специалисты. Там даже целый курс института физкультуры был задействован – в течение года снимали видео с участием нашей игры, разбирали ее по косточкам, пытались найти какое-то логическое объяснение. Спустя некоторое время нас спрашивали – как же так, мы так и не смогли понять все ваши тактические построения. Мы им ответили примерно следующее: «Вы занимались бесполезным занятием, потому что мы сами порой не знаем, что сделаем в следующий момент». Мы не играли по шаблону, была взаимозаменяемость и взаимовыручка.
Походы на танцы и беззаботное детство
– С партнерами по команде 1977 года поддерживаете связь? Часто встречаетесь или созваниваетесь?
Николай: Стараемся поддерживать отношения, но не со всеми. К сожалению, жизнь разбросала нас по разным уголкам, сложно найти возможность связаться. Поначалу у нас была традиция собирать всех вместе накануне Нового года. Инициаторами и вдохновителями выступали Толя Картаев, Юра Шумаков, Юра Могильников, Юра Валецкий, Вова Пономарев, братья Аровины, Валера Белоусов... Мы собирались, вспоминали былое, просматривали хоккейное видео тех лет, видео из жизни команды. Та команда была очень дружной, много общались, больше находили времени для совместных вылазок на природу.
– В те время вообще дух коллективизма был выше, чем сейчас? Вы столько лет играли вместе.
Николай: Да, был коллектив в самом прямом понимании этого слова. Время прошло, сейчас уже можно поделиться некоторыми секретами. Было у нас любимое место – Родничок на ЧТЗ, рядом с кинотеатром «Спартак». Вот мы собирались почти всей командой, брали с собой пиво и таким вот образом укрепляли наш боевой дух (смеется). А сейчас, кажется, такого уже нет. Один идет в бар, другой - со своими друзьями, третий - дома.
– Помните, в одном из интервью вы как-то сказали, что в детстве младший брат вам проходу не давал. Бегал за вами как хвостик.
Николай: Да, было дело (смеется). И ведь бегал за мной не только на тренировки. Я на озеро, он за мной, я на дискотеку - Серега тут как тут. Скрыться от него было невозможно. Вот и получается, что по уставу старший брат должен был присматривать за младшим, а выходило все наоборот.
Сергей: Нынешнему поколению это, наверное, не понять, многих няни воспитывают. А в наше время нянькой были старшие братья, на них и ложилась большая ответственность. Родители работали, куда мне было деваться? Вот и бегал за братом с двух лет, учился у него многому, впитывал все как губка.
– А ведь у старшего брата есть свои друзья, девочки, которые нравятся…
Николай: Да, личной жизни у меня не было.
Сергей: А куда ему деться-то? Младшего ведь не оставишь, он таких делов наворотит! Вот мы вместе по девочкам и ходили, много чего нового для себя узнавал (улыбается). Так что Коля мне помог не только в хоккейном плане, но и в личном (смеется).
– А кумиры в детстве были?
Сергей: Я на Валерия Харламова хотел быть похож. Он с Колей в одной роте служил, играл за чебаркульскую «Звезду». Я туда часто ездил посмотреть за игрой великого мастера. В то время армейских команд много было – ЦСКА, СКА из Ленинграда, Хабаровска и Калинина. «Звезда» была пятой по ранжиру, но звезд чаще отправляли туда. Вот там команда была!
Николай: А мне импонировал Брежнев из ЦСКА. Он внешне очень был похож на артиста Жана Габена – статный, стильный, здоровый. И в хоккей он играл замечательно – очень жесткий и мужественный защитник.
– Ваша хоккейная жизнь начиналась в Ленинском районе на «Металлке». Сейчас, кажется, стараются возродить дворовый и массовый хоккей.
Николай: Да, это здорово! В то время все производственные коллективы представляли из себя грозную спортивную силу, при каждом таком коллективе существовали добровольные спортивные общества, которые несли на себе большую нагрузку – развивали хоккей, футбол, волейбол, баскетбол и другие виды спорта. Хоккей, конечно, был необычайно популярным, каждый производственный коллектив имел свою команду.
Юрий: Представьте себе, на каждом предприятии регулярно проводилось первенство завода. А были еще и Спартакиады по различным видам спорта, футбол и хоккей был в них обязательным видом.
Сергей: В наше время все занимались спортом добровольно и почти поголовно. А сейчас, увы, детей чуть ли не за руку нужно тащить на коробку, молодежь в большинстве своем интересует другое.
Возвращение домой и связь двух клубов
– Николай Михайлович, вы завершали свою хоккейную карьеру в финском «Йокерите». Но затем, вернувшись в Челябинск, оказались никому не нужны. Почему так?
Николай: Да, было дело. Контракт с финским клубом у меня закончился, вернулся в Челябинск. В это же время из Японии вернулся Валерий Белоусов. Пришли мы вместе в «Трактор» к Анатолию Николаевичу Шустову, занимавшему тогда должность главного тренера, предложили свои услуги. Но, ни как игрокам, ни как тренерами нам применения не нашлось. Так мы оказались в челябинском «Металлурге», Анатолий Картаев нас приютил. Два года еще поиграли, помогли клубу выйти в первую лигу, а затем повесили коньки на гвоздь.
– Не обидно было услышать отказ? Все-таки столько лет отдали «Трактору».
Николай: Любому хоккеисту обидно сталкиваться с такой ситуацией. При этом в те времена остаться в спорте было сложнее. Сейчас хоккеисты, закончившие свою карьеру, пробуют себя в качестве детских тренеров хоккейной школы. В наше время было по-другому – в детской школе работали опытные специалисты, корифеи нашего хоккея. Молодым кадрам сложно было найти себя. На память приходит пример только Геннадия Цыгурова, которого после окончания карьеры взял себе в помощники Анатолий Кострюков.
– Как говорится, что ни делается – к лучшему. Зато благодаря вам мы узнали о «Мечеле», который проделал путь от второй лиги до суперлиги за восемь лет.
Николай: Да, я назначен был главным тренером команды в 1987 году, а в 1996 году клуб уже выступал в суперлиге.
– Получилось так, что вы, работая в «Мечеле», принесли славу челябинскому хоккею едва ли не больше, чем выступая за «Трактор».
Николай: Если говорить про тренерскую работу, то да. Хотя мне очень сложно было проявить себя. Сначала два года играл, затем два года был вторым тренером. Сложность заключалась еще и в том, что состав команды постоянно менялся, каждый новый сезон происходила смена едва ли не наполовину. Ребята заканчивали школу и поступали к нам, проявляли себя и переходили в «Трактор». Спустя некоторое время пришло понимание того, что ничего в этом клубе я не добьюсь, если не изменится отношение к команде. Поговорили по душам с Михаилом Конаревым, пришли к согласию, стали привлекать к команде тех хоккеистов, которые либо завершали карьеру, либо не нужны были другим клубам. Из них сформировали костяк. Появилась стабильность, а вместе с ней пошли в гору и результаты.
– Ломать – не строить. Обидно, что «Мечелу» не удалось закрепить те позиции, которые с таким трудом были достигнуты?
Николай: Конечно, обидно. Приятно когда твое дело продолжают последователи. А знаете почему «Мечел» не смог продолжить начатое?
– Ну, все упирается в банальное финансирование.
Николай: Да, так и есть. Но это уже следствие. А причина кроется в том, что на клуб всегда давил авторитет «Трактора». Так было, есть и будет всегда. Даже тогда, когда «Мечел» был представлен в суперлиге, а «Трактор» - в «вышке», мы ощущали на себе, что сердце челябинских болельщиков в большинстве своем принадлежало «Трактору». Да, за «Мечел» болели, переживали, со всего города ездили на матчи. И полный дворец был. Но, пусть скажу, может быть, обидные слова для поклонников «Мечела», выражая собственное мнение – в каком бы состоянии ни находился «Трактор» и где бы он ни играл, он всегда был, есть и будет командой номер один в Челябинске.
Юрий: Одному району трудно бороться против города.
– Помнится, на рубеже веков активно обсуждали вопрос об объединении двух клубов. Оглядываясь назад, начинаешь понимать, что это было невозможно.
Николай: Да, от этого, наверное, было бы только хуже обоим клубам. «Мечел», на мой взгляд, мог бы держать высокий уровень в том случае, если бы была выстроена вертикаль – клуб – фарм – школа, работала в полную силу система. Причем, каждой структуре должно оказываться достойное внимание и выделяться соответствующее финансирование. Но в наше время содержать клуб КХЛ уже очень накладно.
Олимпийская миссия и столичный пиар
– Расскажите, пожалуйста, о том, чем вы занимались в последнее время.
Николай: По просьбе своего воспитанника Евгения Хацея, который сейчас живет в Сочи и является президентом Федерации хоккея Кубани, я получил приглашение поработать в Сочи, поднять там хоккей. Была создана Федерация хоккея, при нашем участии в крае было построено восемь искусственных катков в разных городах, на их базе основаны детские хоккейные школы. Привлекли к работе тренеров, среди них, кстати, челябинцев Максима Беца и Сергея Кокорина.
– А вопрос о создании профессионального клуба в крае не поднимался?
Николай: Неоднократно, и сейчас этот вопрос решается. Губернатор Краснодарского края хочет, чтобы к 2012 году клуб из Краснодара был представлен в ВХЛ. И в Сочи после Олимпиады строят большие планы, в том числе, и о создании команды для КХЛ.
– Почему же вы уехали?
Николай: Потому что сейчас там работы практически нет, а быть на птичьих правах не хочу. Я ехал туда потому, что надеялся возглавить хоккейную детскую школу в Краснодаре. Но, к сожалению, открыть ее не получилось – земля очень дорогая, городские власти посчитали, что целесообразнее построить вместо хоккейного дворца плавательный бассейн.
– Сергей Михайлович, после того как «Красная Армия» завоевала Кубок Харламова интерес к хоккею в Москве как-то вырос?
Сергей: Нет, в Москве даже футбольные матчи не собирают достаточного количества болельщиков. Трем хоккейным командам сложно бороться за зрителя. Огорчает то, что молодежь сейчас какая-то инфальтильная, не ходит на стадионы. Ей проще по телевизору все посмотреть. Даже на Ходынке в современной и комфортной арене сложно собрать аншлаг. Когда я еще работал в Министерстве, каких только методов мы не пробовали, но завлечь людей на трибуны не удалось. Люди в Москве избалованы спортивными зрелищами, сложно их чем-то заинтересовать.
– Игры с участием «Белых медведей» в этом сезоне видели?
Сергей: Да, смотрел пару игр. Признаться честно, ожидал от команды большего. Еще когда только МХЛ образовалась, я был уверен, что Челябинск будет вне конкуренции. Здесь ведь успешно работают четыре детские школы, но почему-то Магнитка с единственным профессиональным клубом и школой выглядит солиднее на молодежном уровне. Может быть, руководство клуба преследует несколько иные задачи, я не знаю, но мне кажется немного странным, что «Белые медведи» никак себя не проявляют.
– Можем ли мы надеяться, что в скором времени появятся новые «макарята»?
Николай: С детьми мы опоздали, а вот внуки вполне могут порадовать. У меня вот Женя Полторак растет, перспективный парень, играет за «Белых медведей». Есть еще Толя Васильев, выступает в ВХЛ за «Рубин».
Юрий: А еще есть Дима Пасенко, сын нашей родной сестры. Он играет в красноярском «Соколе». У меня два внука растут, возлагаю на них надежды.
Сергей: Да, наши гены передаются только внукам. В хоккее часто такое бывает. Взять того же Толю Картаева. У него внук Владик очень перспективный парень, в КХЛ в прошлом сезоне в составе «Салавата Юлаева» дебютировал, ныне за «Локомотив» играет.
Николай: Мы будем рады успехам наших внуков. Но главное, чтобы челябинская земля рождала побольше новых кузнецовых. Хочется, чтобы наши парни прославляли наш город.
Юрий: Вы не волнуйтесь, будут новые макарята, можете в этом не сомневаться.