В подвалах барона Ротшильда
Израиль – страна маленькая, но многоликая. Здесь говорят: «Иерусалим молится, Хайфа работает, Тель-Авив танцует». И действительно, как только мягкий фиолетовый сумрак окутывает Холм Весны (так переводится с иврита название этого города), на улицах появляются толпы веселых людей.
В Тель-Авиве танцуют много, а пьют – в меру. Даже в подвалах барона Ротшильда, где за фиксированную цену можно пить столько, сколько влезет. И даже больше.
Что пьют в стране обетованной? Не будем брать в расчет религиозных хасидов, которые употребляют по субботам и только кошерные напитки, например, приготовленную под контролем технологов-раввинов анисовую настойку. Не будем также забывать, что здесь «на четверть наш народ», а поэтому ответим просто – здесь пьют все. С учетом вкусов наших бывших соотечественников, в местных магазинчиках продается водка «Александр III» или «Николай II». Чаще всего крепкие напитки с русским названием импортируют из Нидерландов.
А что есть из своего? В XIX веке в семье баронов Ротшильдов появился отпрыск, который, в отличие от отца и старших братьев, проявил поразительное равнодушие к банковскому делу. Эдмонд Джеймс де Ротшильд прославился как эстет, собирающий коллекцию живописи и скульптуры. В 1882 году 37-летний барон вдруг проявил интерес к исторической родине и стал скупать земли в районе горной гряды Кармель.
В то время эти земли принадлежали туркам. Османы драли с барона семь шкур, но Эдмонд, как говорится, за ценой не постоял. На склонах горы стали выращивать виноград, давить вино и сколачивать бочки. Таким образом, местная еврейская община получила достойную работу. А барон вошел в историю: винные подвалы, заложенные Эдмондом, по сей день считаются крупнейшими не только в Израиле, но и на всем Ближнем Востоке.
- Ты можешь себе представить, что я (дама ткнула себя пальчиком в район роскошного бюста) смогу танцевать на столе?
Я всякое видел, но чтобы эта женщина, советник президента республики…
В подвале душно и сыро. Каменные стены покрыты каплями влаги. Под потолком висят огромные, толще пожарных рукавов, шланги, по которым качают вино. Шланги пульсируют, как огромные артерии. Кажется, что где-то там, наверху, сидят Гаргантюа и Пантагрюэль и жадно сосут божественную влагу Кармеля.
Вино подают в стеклянных кувшинах – белое и красное. Вино легкое, и пьется одним глотком. Гости сидят на крепких, широких лавках за мощными столами. Здесь все продумано.
Публику разогревает гитарист, который поет что-то до боли знакомое. Да это же наше, русское – «Ямщик не гони лошадей…», «Поедем, красотка, кататься…», переведенное на иврит. Через пару часов гости танцуют на лавках, затем перебираются на столы. Среди танцующих – мужчины при огромных, типа нашего Стечкина, пистолетах. «Полицейская академия гуляет, - поясняет мне гид, - у них сегодня очередной выпуск».
Наши мужчины стараются отстоять территорию своего стола: они пришли выпивать, и им не до танцев. Мы ведем переговоры с метрдотелем через гида. Метрдотель, улыбаясь, что-то любезно отвечает.
- Он говорит, - мягко переводит сказанное гид Иосиф, - что для алкашей накрыто в другом зале. А сейчас – танцы!
Марками выпитого вина мы не интересовались. Позже в пятизвездочном отеле я попробовал знаменитое вино Ротшильда. Но это уже был другой барон – Филипп.
«Premier je suis, second je fus, Mouton ne chande!» - «Первым стал, вторым был, Мутон не меняется!» - этот девиз придумал барон Филипп де Ротшильд после того, как в 1973 году вино Chateau Mouton Rotschild было удостоено Первого Гран Крю Класса.
Филипп Ротшильд посвятил жизнь «воспитанию всех вин». Он создал в Париже Музей Вина и Искусства. Этикетки для вин барон заказывал у Пикассо, Миро, Шагала, Кандинского. Филипп Ротшильд приумножил славу бордосских вин и перенес французские технологии в Чили. Как и Эдмонд, он купил виноградники в другой стране, где создал настоящие шедевры – «Opus one», «Almaviva» и многие другие.
Так, благодаря Ротшильдам, мы имеем возможность ощутить новый вкус жизни…