Бунт в копейской колонии глазами очевидца
О том, что в копейской колонии № 6 беспорядки, я узнаю в первом часу ночи.
— Пожалуйста, приезжайте! — просит мой информатор. — Здесь убивают людей. Мы надеемся, что присутствие СМИ заставит правоохранительные органы начать соблюдать закон. На сегодняшний момент в колонии уже четверо погибших, и в ГУФСИН не останавливаются. В скором времени обещают подогнать машину и сбивать людей с вышки водой!
Отмечу сразу: информация об убитых пока никак не подтверждается.
…К «шестерке» в ночь с субботы на воскресенье на авто не пускают — те, кто прибыл поддержать так называемых бунтовщиков, останавливают свои машины и километр с лишним топают до колонии. Куда идти — понятно сразу: в эпицентре ЧП слышны крики тех, кто пришел к стенам тюрьмы увидеть своих родных или друзей. Из громкоговорителя звучат призывы заключенных к представителям власти: тех, кто стоит на страже закона, просят этот самый закон соблюдать.
— Вон, посмотри, это кровь! — говорит мне мальчишка, который вместе со мной шел до колонии.
Я приглядываюсь к вышке и вижу белую простыню, на которой красным написано одно-единственное слово: «Помогите!». Неподалеку висит другой плакат: «Администрация вымогает $».
День закрытых дверей
Я спрашиваю, что случилось. Хронологию событий выдают тут же. Беспорядки в колонии начались в субботу утром. Из-за чего у многих, приехавших сюда на день открытых дверей, получился день дверей закрытых — в колонию попали далеко не все.
По информации родственников и самих заключенных, бунт в «шестерке» вспыхнул потому, что осужденные не видели иного способа остановить массовые избиения. Однако пресс-служба ГУФСИН России по Челябинской области это опровергла, сообщив: «24 ноября 2012 года в 11.30 в ИК-6 перед проведением обеда осужденные шести отрядов в количестве 250 человек вышли на режимный коридор жилой зоны учреждения и выдвинули незаконные требования по ослаблению режима содержания. В частности, освобождению ряда осужденных из штрафного изолятора, водворенных туда за нарушения правил внутреннего распорядка. Каких-либо иных требований осужденные не выдвигали, негативных проявлений с их стороны не было».
Однако те, кто стоял вдоль периметра колонии ночью, рассказали автору этих строк, что над их близкими в ИК жестоко издеваются. Более того, мне пожаловались, что и они сами попали «под раздачу».
— С полдесятого утра тут это все началось, — рассказала мне одна из женщин. — Мне дали пропуск, сказали, что я могу зайти в зону и увидеть мужа. Потом смотрю: ОМОН бежит. Здесь была женщина из аппарата уполномоченного по правам человека, мы с ней разговаривали. Ей удалось попасть в зону, она сообщила, что вроде бы там обещали больше никого не бить. А потом во время потасовки омоновцы ей проломили голову. И она уехала снимать побои. А еще здесь был парень с телевидения. Он обещал, что сюжет утром покажут по новостям. Но я не знаю, что он успел снять: ему пришлось убегать с нами вместе…
— У меня здесь сидел брат, — рассказывает Александр, еще один очевидец побоища, которое, по рассказам, случилось между омоновцами и «группой поддержки» зеков. — Мне позвонили из другой колонии, попросили узнать, что здесь происходит. Мы с женой, кстати находящейся на седьмом месяце беременности, решили заехать сюда. Я поставил машину возле «чермета», как раз перед периметром, и пошел к колонии. Пока здесь спрашивал людей о случившемся, слышу: звонит жена. Снимаю трубку, а она плачет, говорит, что силовики разбили нам всю машину.
— Это истинная правда, и мы будем стоять за нее до конца, — звучит тем временем с захваченной вышки. — Это наши законные права! Мы — такие же граждане Российской Федерации! Мы просим относиться к нашим родным и близким уважительно!
Ночь «группы поддержки»
Я решаю подойти поближе к вышке и посмотреть, что там происходит. Для этого нужно пройти пару сотен метров вдоль «колючки». Прохожу по тропинке, встаю рядом с кустами и начинаю наблюдать за тем, что творится наверху, под исписанной призывом о помощи простыней. Понимаю, что это, скорее всего, красная краска. На вышке снуют какие-то тени, создается ощущение, что никого из ГУФСИН на вышке нет. Тени передвигаются относительно спокойно — значит, на самой вышке никого не бьют. Одна из теней держит в руках что-то, похожее на громкоговоритель. Значит, вышка до сих пор захвачена. Тем не менее ситуация под контролем: большая часть заключенных не вместе с бунтовщиками.
— Что ты здесь делаешь? — рявкает на меня охранник. — Ведь ни черта же не знаешь, что происходит, а лезешь! Я тут вторые сутки не жрамши за копейки впахиваю, а они там (мужчина машет рукой в сторону вышки) икру жрут! Никто над ними там не издевается! Придуриваются они!
Про икру он не просто так сказал. Есть информация, что осужденные отказывались есть в столовой, но принимали передачки от родственников.
Иду обратно. На дороге встречаю разбитую дубинками машину. Я спрашиваю людей, что случилось.
— Помогите, пожалуйста! — ко мне кидается заплаканная женщина. — Я с сыном приехала сюда навестить близкого человека, силовики избили моего Колю! Ему 14 лет! Его мне не отдают! Я плакала, на коленях стояла, но все бесполезно…
Вместе с Ларисой — так зовут женщину — идем к одному из кордонов. Показавшийся вдалеке ОМОН встает в цепочку. Я подхожу и озвучиваю цель нашего визита — узнать, все ли в порядке с сыном Ларисы. Мне спокойно и корректно отвечают: «Задержанных могли увезти в копейский ОВД».
Сразу скажу: такого, чтобы при мне силовики избивали кого-то дубинками, я не видела. Но историй наслушалась.
— На меня налетел ОМОН прямо стеной, — рассказывает Кристина М-ва. — В итоге я оказалась в больнице с переломом ноги. Но я — это одно. И совсем другое — наши близкие, которые находятся за «колючкой». Они дали знать о том, что происходит в «шестерке», этой отчаянной акцией.
В воскресенье вечером ситуация в колонии все еще была не под контролем. По некоторой информации, к эпицентру конфликта направили силовиков, вооруженных уже не дубинками, а автоматами. По плану они должны были сначала разогнать родных и близких заключенных, а потом погасить беспорядки внутри колонии.
Кто зачинщик?
Есть мнение, что бунт был спланирован заранее, и «группа поддержки» в лице родных и знакомых осужденных тоже об этом знала. Спонтанно такая акция возникнуть не могла: это нереально, чтобы случайно к стенам колонии подошли несколько сотен человек, включая приехавших из других областей. Сотрудников ОМОНа открыто провоцировали. Звучали призывы наподобие: «Ну что вы просто так стоите! Делайте уже что-нибудь!» Сначала в силовиков полетели снежки, потом — бутылки. «Развлекались» подобным образом подвыпившие граждане. Впоследствии выяснится, что основная группа задержанных — это бывшие заключенные. Кстати, ОМОН действительно долго не реагировал на подобные провокации. А потом же, когда поступил приказ действовать, под раздачу могли попасть уже и те, кто не участвовал в разжигании конфликта. Среди сотрудников ОМОНа тоже были пострадавшие. Интересны и такие детали бунта: некоторые «родственники осужденных» прикрывались детьми, кое-кто из «группы поддержки» пришел, вооружившись металлическими предметами.
…Атлян, копейская «шестерка»… Где теперь ждать беспорядков, которые, вероятнее всего, организуют те, кто на воле? И почему вспыхивают эти бунты? Жаль, что ответов на эти вопросы пока нет.