Подражатели
«Нет, не могу я согласиться с вами. Ходят люди в театры-то, еще как ходят. В кино заглядывают. Бегут, глаза навыкате, сердятся, ноги быстро-быстро. Вроде и впереди бегущему наступить на ногу надо умудриться, и от позади напирающего увернуться. Что больше их сердит, не пойму. И так, и эдак недовольны. Только мне кажется иногда, одно от другого зависит…»
«Сзади толкнули нечаянно или намеренно – значения не имеет, он уже приготовил кулак, вполоборота напряжен, спешит ответить. Только вот развернуться времени нет. Так он с размаха того, кто впереди. Его и сподручнее, и справедливее. Вроде как в назидание от любящих потомков.
Но есть и другие. Сорта иного. Никогда не спешат. Всегда где-то позади. Но вдруг обернешься, а они уже и кресло в первом ряду оседлали, да еще в самом центре. Театралы… Скользкие какие-то, ни за что не поймаешь. А схватишь в кулак – выскользнут. Как рыба, взметнутся к потолку и упадут прямиком в партер, в первый ряд, да все в тот же центр.
На сцене еще интереснее. Там эта гонка превращается во что-то необыкновенное. Недаром же люди билеты покупают, да еще на месяц вперед. Лица – не лица, разговоры заученные и замученные. Все сплошные лакеи, «Ох-хо-хо!» да «Хи-хи-хи!».
Это «Хи-хи-хи!» обоюдоостро звучит. Со цены еще ничего, ожидаемо. Только разок в кресле подпрыгнешь. Даже приятно бывает встрепенуться после длительного окаменения. А вот когда в зале девица взвизгнет, отчего-то жутко становится. Может, дурно ей? Надо бы «скорую» вызвать?
А она выжила! Снова захихикала и после в полный голос: «Ой, чушь какая!» - произнесла. Девица быстро во вкус вошла и еще не раз проделывала этот фокус.
Гражданская позиция обостряет чувство собственного достоинства. Но по принуждению не звучит. Опять же развития требует. Ну, сказала раз, ну, дважды озвучила. А потом уж и привыкли к ней. «Ой, чушь какая!» добавила содержания спектаклю.
Актеры довольны: народная молва не утихает, так и мешает вести спектакль; режиссер счастлив – вот он какой краеугольный камень, головоломный! Дело кончается тем, что и господа критики задумываются: «А ведь изобразил! Да как изобразил!!» Правда, мудрено понять, кого критики зацепили. Знаем-знаем, как варится каша из топора.
Брюзжу, говорите? Ну, так и это нынче модно. По радио на днях интереснейшую передачу слушали. Автор – известнейшая персона. В общем, сплошные «ейшы» и попробуй возразить! Кричит так, что слюни до провинции долетают: «Звоните! Срочно звоните, позицию свою гражданскую обнажайте».
Под конец дошел до прямых угроз: не позвоните, говорит, брошу передачу, по миру пойду. Ну, слушатели и смилостивились. Куда ему по миру-то, далеко ли уйдет? Звонить ему на передачу принялись.
Телефон не смолкает. А ведущий еще пуще злится. Столько мнений он и не ожидал услышать, путаться начал. Где своя гражданская позиция, где чужая, не разберет. Алфавит с ног на голову перевернул, «а» и «б» местами поменял. Снова в мир засобирался, только теперь по другой причине.
Кричит: «Ничего-то вы не понимаете! Как с такими деревянными личностями разговор вести?» И кричал, и ногами по микрофону стучал, а мы слушать-то его и разохотились. Ну, этот – специалист по рейтингам. Он и без нас справится, нечего электричество жечь».