Жертва контрафакта
Первый вопрос, который был задан Владимиру Путину на ежегодной большой пресс-конференции, касался слушающегося в Пермском крае деле сельского директора Александра Поносова. Владимир Владимирович назвал дело «чушью собачьей», по всей видимости, обеспечив жертве закона об авторских правах президентский иммунитет.
Все дело в скидках?
Как высказался Путин, защищая интеллектуальные права, не стоит подходить к этому процессу формально. Он провел аналогию с проблемой наркомании – преследовать нужно не тех, кто употребляет, а тех, кто распространяет наркотики. «Хватать и не пущать – самое простое дело», – сказал президент.
Между тем, судя по цифрам, которые приводят российские силовики, хвастаясь своей борьбой с контрафактом, именно этим они и занимаются: «хватают и не пущают». Сделать это несложно: по экспертным оценкам, до 90 процентов всех представленных на рынках товаров – контрафакт. Знай, делай облавы. Общероссийская статистика заведенных уголовных дел по контрафакту просто потрясает: 1999 год - в отношении производителей и распространителей возбуждено 850 уголовных дел, в 2002 году - более 2800 уголовных дел, в 2003 году - 3500, в 2004 и 2005 годах - по 6 тысяч, за 10 месяцев 2006 года – 6400 дел. Первый месяц 2007-го также ознаменовался пиаром правоохранительных органов, так рьяно отстаивающих интеллектуальную собственность.
Александр Поносов, директор Сепычевской средней школы Пермского края, пошел под суд по статье 146 УК РФ «Незаконное использование объектов авторского права, совершенное в особо крупном размере». Директор обвиняется в приобретении нелицензионных версий Windows и Office для компьютерного класса школы. Тем самым, как подсчитала прокуратура, компании «Майкрософт» нанесен ущерб в размере 266 тысяч 596 рублей 63 копейки. Сумма странная сама по себе, учитывая, что без скидок лицензионный Windows стоит три тысячи рублей. А компьютеров в Сепычевскую школу было доставлено всего 12. Впрочем, это дело десятое.
Как сообщают пермские СМИ, компьютеры для школы были закуплены по заказу управления капитального строительства Пермского края, и на них уже было установлено программное обеспечение. А вот фирма-поставщик отрицает, что устанавливала программы на компьютеры. Ни по каким документам программное обеспечение не проходит. Однако директора других школ на многочисленных сайтах в Интернете подтверждают, что в школы компьютеры приходят с установленными программами. Это подтвердила и представитель Министерства образования Челябинской области.
Что интересно, со всеми уровнями власти РФ «Майкрософт» заключает договор на поставку программного обеспечения с беспрецедентными скидками: до 80 процентов. Подобная договоренность совершенно не удорожит нацпроект «Образование», в рамках которого и идут поставки оборудования. Однако есть тонкость: компьютеры поставляют в школы не министерства и не муниципалитеты. Это делают фирмы-поставщики, победившие в тендере, который объявляет министерство. А у них подобные договоренности вряд ли имеются.
- В 2006 году на приобретение компьютерных классов в рамках нацпроекта было направлено 120 миллионов рублей, - рассказала нам Наталия Пугачева, заместитель министра образования и науки области. – МОиН выступало госзаказчиком на поставку компьютеров для школ. Мы формировали основные критерии, требования к технике, в том числе и требование наличия лицензионного программного обеспечения, и размещали их в заявке на проведение конкурсных торгов на сайте Главного управления материальных ресурсов. Любой претендент на участие в конкурсных торгах должен был с ней ознакомиться, оценить свои возможности и принять решение – участвовать в торгах или нет. Кроме перечня технических и иных характеристик, выдвигался целый ряд условий: это и наличие так называемых «школьных сертификатов», соответствие различным ГОСТам всей продукции и ее отдельных составляющих. Выдвигалось даже требование к цвету корпусов системных блоков, мониторов, клавиатуры… В заявке также указывался конкретный объем финансирования, предусмотренный в областном бюджете, сроки и условия поставки. Кроме того, согласно условиям конкурсных торгов, оплата производилась лишь по факту поставленной продукции и соблюдении всех прочих условий договора. Другими словами, не поставленное и, соответственно, не принятое директором школы оборудование просто не должно было оплачиваться.
Реквием по бюджету
Вот оно: оплата только после того, как оборудование поставлено и проверено директором. Подразумевается, что проверено и лицензирование установленных в компьютере программ. Подумать логически, что может быть проще, чем пригласить специалиста, который и оценит качество установленных программ. Однако какой директор, счастливый поступившим богатством, задумывается об этом? Есть, конечно, и преподаватель информатики, который априори сведущ в таких вопросах. Но кто усомнится в качестве поставки, заказчиком которой выступает областное министерство? И кто усомнится в том, что имеющиеся программы установлены с ведома министерства? Таким образом, не проверь оборудование специалист с санкции областных чиновников – кто-то иной это сделает вряд ли. А фирме-поставщику, к слову, совершенно не выгодно без договоренностей о больших скидках, устанавливать на машины лицензионные программы, учитывая, что финансирование поставок далеко не щедро (в среднем один компьютер в рамках нацпроекта обходится в 13-15 тысяч рублей).
К тому же проверяющих на огромное количество техники, закупаемой в рамках нацпроекта, не напасется никакое ведомство. Только в Челябинской области в минувшем году было оборудовано 478 компьютерных классов. Поди-ка, проверь все компьютеры…
Впрочем, судя по отчетам чиновников об исполнении национального проекта, и по их личным высказываниям, как говорится, без диктофона, за год только в Челябинской области не было ни одного случая поставки нелицензионного оборудования. Объяснение простое: ни одна фирма, выигравшая областной тендер, не рискнет поставлять нелицензионное оборудование. Этим она подпишет себе «смертный приговор», так как чуть что – и результат торгов будет аннулирован, деньги, естественно, никто не перечислит. И ни одна бюджетная организация в дальнейшем к участию в торгах недобросовестного поставщика не допустит. Это в лучшем случае. В худшем – фирму внесут в так называемый реестр недобросовестных поставщиков 94-ФЗ. Это своеобразный черный список на федеральном уровне. Появление в нем смерти подобно: существованию компании на бюджетном рынке будет сыгран реквием.
Другое дело, если компьютеры в школу поставляет спонсор вне рамок национального проекта. Или же оборудование приобретается за счет «родительских средств», пожертвований, внебюджетных средств. Как говорят чиновники, в этом случае и школы, и сами поставщики стараются экономить по максимуму.
Полстраны под угрозой
В пермской же ситуации ясно одно: директор стал жертвой массовой атаки правоохранительных органов на производителей и покупателей контрафактной продукции. Есть ли его вина, точнее, только ли его вина в том, что в школу просочился контрафакт? И поручится ли, скажем, следователь прокуратуры, который печатал отчет о проведенном расследовании, или депутат госдумы, который разрабатывал закон об интеллектуальной собственности, что в их компьютерах стоит лицензионная программа?
Поправки в Уголовный кодекс, поднимающие срок наказания за производство, сбыт и использование поддельной продукции с пяти до шести лет лишения свободы Госдума приняла 12 января во втором чтении. Как отметил в комментарии «Эхо Москвы» Михаил Сеславинский, руководитель Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям, будет желание – и в тюрьме по этой статье окажется половина населения страны.
- Вряд ли директора средней школы можно считать главным интеллектуальным пиратом в нашей стране. Поскольку масштабы этого явления в стране крайне высоки, и производители пиратской продукции работают на виду без особого стеснения. Если начать по всей строгости закона наказывать пользователей нелицензионного программного обеспечения, то в тюрьме может оказаться половина населения страны, включая и самих работников правоохранительных органов, - заявил Сеславинский.
Конечно, борьба с контрафактом на просторах нашей необъятной родины – весьма полезное и похвальное дело, особенно в свете вступления России в ВТО. Но стоит ли подходить к процессу с таким необдуманным рвением? Судя по последней информации, ни одного документа, где было бы отражено наличие в компьютерах программного обеспечения, работники прокуратуры до сих пор не нашли. Зато они уже успели обвинить в нарушении закона детей, устроивших пикет около здания суда. Одним словом, показатели раскрываемости – вещь, конечно, положительная, и в ряде случаев даже полезная. Но все ли способы хороши? И по большому счету, к чему нам ВТО, если ради этой вожделенной организации летят головы маленьких начальников, которые, как говорится, ни сном, ни духом… Да и почему это происходит? Ради оправдания действий больших?