19 марта 2007, Автор: Сергей СМИРНОВ

Неразделенная любовь

Неразделенная любовь

Татьяна влюбилась. Он был высоким длинноволосым красавцем, упакованным в импортную джинсу. Фамилия у него была французская. Она звонила ему на работу. Трубку брала особа женского пола, которая интересовалась: кто это тревожит любимца производственного коллектива? Поэтому Татьяне приходилось идти на хитрость: сначала звонил я, а потом передавал трубку своей подружке.

Татьяна была романтиком. Больше секса ее привлекала прелюдия. Тайная встреча в кафе, оплывшая свеча на столе и распластанный на тарелке жареный цыпленок табака. Нежное пожатие руки под столом, влюбленный взгляд… Мужчинам этого мало, и, хочешь не хочешь, все заканчивалось постелью.

С постелью были проблемы. Однажды она попросила у меня ключ от холостяцкой квартиры. Не на ночь – на день. Я был ее начальником, так что пришлось «прикрыть» девушку на работе. Она, правда, сказала, что характер встречи сугубо дружеский: нужно выяснить отношения.

Вернувшись домой, я обнаружил, что отношения выяснялись очень бурно, и влюбленная пара явно пришла к консенсусу. Все время было посвящено пылкой любви, да такой, что у Тани не хватило времени, чтобы хотя бы для приличия замести кое-какие следы. (На нее это было не похоже). В чем суть? Эту девушку я сильно любил. Лет этак с двенадцати. Я страдал, как юный Ромео. Мы учились в параллельных классах, и я был счастлив, если раз в день хотя бы издали видел ее на перемене. После школы она вышла замуж за одноклассника, молчаливого, ничем не примечательного парня. Все думали, что она устроит себе более интересную партию, но так получилось…

Парень, что называется, взял ее на измор, «выходил», как тогда говорили.

Перед армией у меня была девушка. Со службы она меня не дождалась. Так получилось, что Татьяна, которая работала в городской газете, пристроила меня в редакцию. Все мои робкие попытки как-то сблизиться мягко пресекались. Ее интересовали, скажем так, более зрелые мужчины. Как, например, этот, с французской фамилией.
А вот теперь главный вопрос: как я мог пойти на это? Своими руками, добровольно отдать ключ, можно сказать, от своего счастья? А так, спокойно.

Что там говорить, многие мечтают не любить, а быть любимыми. Больше брать, чем давать. Получать наслаждение от того, как мучается и переживает другой человек. Формально, на словах, мы желаем счастья тому, кого любим, на деле любим только себя. Не согласны? А вы готовы идти на какие-то жертвы ради любимого человека, зная, что дивидендов от этого не получите? Ну, например, бросить работу, уехать из города, навсегда исчезнуть из поля зрения любимого, чтобы не мешать ему строить СВОЕ счастье? Вот так-то.

Любовная история Татьяны на большой роман не тянет. Не было там страстей шекспировских: интриг соперниц, сплетен друзей и мести обманутого мужа. Все вспыхнуло быстро и так же быстро отгорело. Но в памяти, надеюсь, все осталось: жизнь так длинна, но помнятся мгновения. Ради них и живем.