Эффект муравья
Мне всегда нравилась фантастическая история Брэдбери, как случайно раздавленная в далёком прошлом бабочка катастрофически и глобально изменила мир будущего. Люблю быть внимательным к пустякам, и порой мне кажется, что выкипевшее где-то молоко действительно способно косвенным образом поменять ход событий на Земле. Если верить знаменитой максиме «Бог — в мелочах», то так оно и есть.
«Однажды паук поскользнулся на стенке и на пол свалился, задев табурет. Упал табурет, раскололся паркет, и пол провалился, и дом развалился». Меня с детства чаровал этот стишок с магической последовательностью, где крошечное движение насекомого обернулось катастрофой. В реальной жизни муха, запертая в машине, может включить сигнализацию и максимум перебудить весь дом, но уж никак не разрушить его.
Недавно мне рассказали любопытную историю, которую я перескажу здесь вам. В ней тоже не обошлось без насекомого. Сразу скажу, что мистика мне чужда, но в этом сюжете я ощущаю присутствие того самого «Бога в мелочах», или, если хотите, просто Бога.
Жил да славно поживал в Челябинске один обычный человек, назовём его Виталий. И познакомился он с каким-то прорицателем или целителем, который был не от мира сего и мог угадывать будущее людей. Общались они долго, и, как говорит Виталий, практически всё, что этот человек говорил, сбывалось, а советы его всегда были дельными и точными.
И вот как-то раз этот гуру сказал Виталию: «Ты должен обязательно поехать на выходные к своим родителям». Причин не объяснил. Виталий собрался и поехал (прорицатель почему-то попрощался с ним с особенной теплотой). Родители нашего героя жили в Челябинской области, в деревне. Сын наезжал к ним редко. Старики были ужасно ему рады. Он провёл два безмятежных летних дня за сенокосом, питием парного молока и рыбалкой. Катался на лодке по озеру.
Возвращаясь с очередной такой прогулки, увидел, что по мокрому лодочному веслу ползёт одинокий муравей. Виталий хотел было стряхнуть его в воду, но почему-то не сделал этого; может быть, его тронула самоотверженность муравья-мореплавателя, который по воле судьбины оказался посреди озера. Виталий бережно посадил его в спичечный коробок, и, доплыв до берега, отпустил в траву. Муравей деловито посеменил по своим делам. Позже, когда Виталий вспоминал об этом, он сам не мог понять своей внезапной сентиментальности к насекомому.
К понедельнику он вернулся в Челябинск. К прорицателю зайти было некогда, появился он у него только в середине недели. Гуру, завидев его, вытаращил глаза, будто увидел привидение. Оказывается, ему было что-то вроде знамения (или как там это называется у нострадамусов), что Виталий в выходные умрёт. И гуру специально отослал его к родителям… нет, не для того, чтобы обмануть смерть — чему быть, того не миновать, — а всего лишь затем, чтобы наш герой умер на руках у близких людей, в родной деревне, дыша милым воздухом детства.
Теперь уже Виталий испытал шок, не меньший, чем прорицатель. Последний, впрочем, быстро опомнился и велел Виталию поминутно изложить, что он делал в эти выходные. Наш герой напряг память и стал рассказывать. В процессе рассказа в его памяти всплыла история с муравьём, и Виталий, ещё не успев поведать историю своему учителю, вдруг замер и побледнел. Он всё понял. Кусочки мозаики сошлись.
Что бы произошло, если бы он не спас этого мураша? Быть может, он и проделал весь путь, чтобы избавить насекомое от гибели. И этим микроскопическим поступком, польза от которого неисповедима и таинственна (ибо не знаем мы сокровенного порядка и связи событий во Вселенной), он избавил от смерти — себя?
Понимаю, как это наивно. И в мистику особенно не верю, и в экстрасенсов-целителей, в доморощенных предсказателей. Но всё же есть в этой истории тот самый «эффект бабочки», или муравья, если угодно. Может, и прорицатель этот шарлатан, и Виталию ничего не грозило, — а вот поди ж ты, поехал за сто километров, чтобы мураша спасти. Даже если этот поступок был бессмысленный и забавный, всё равно ведь он куда лучше, чем раздавить бабочку.
И, если он когда-нибудь и как-нибудь глобально отзовётся, то по-другому. По-доброму.