1 апреля 2009, Автор: Светлана ГРИГОРЬЕВА

Садовое побоище (ВИДЕО)

Сломанный фотоаппарат, разбитая видеокамера, синяки и клеветническое заявление в милицию — вот скромный набор, который получили челябинские журналисты, пытаясь сделать репортаж с заседания садового товарищества. Вместо того, чтобы дать представителям прессы спокойно выполнить свою работу, группа лиц набросилась на них и принялась крушить технику. Сейчас они пытаются убедить правоохранительные органы в том, что это журналисты затеяли драку. Одной из пострадавших стала корреспондент «Полит74». Сегодня она рассказывает о том, что на самом деле случилось в минувшую субботу в здании морфологического корпуса ЧелГМА.

В это солнечное утро ничто не предвещало «грозы». На улице, наконец, начала устанавливаться по-настоящему весенняя погода, и радость от ее встречи слегка омрачала лишь необходимость в субботу идти на заседание садоводов. Задание написать об отчетно-перевыборном собрании СНТ «Заречный» я получила двумя днями ранее от своего редактора. Требовалось проверить данные о нарушении прав садоводов председателем товарищества Андреем Маткиным и его командой. Нам сообщили, что группа людей попытается выступить на собрании с критикой, и для того, чтобы им дали слово, требовалось присутствие СМИ.

Ранее мне не раз приходилось описывать споры хозяйствующих субъектов, и на этот раз я ожидала, что события пойдут по накатанному сценарию. А поскольку выступления садоводов значились в программе совещания номером последним, я настроилась «выспаться» в течение первых двух часов мероприятия. Но не тут-то было.

Заседание проводилось в морфологическом корпусе Челябинской государственной медицинской академии. Первый «тревожный звоночек» раздался, когда мы с коллегой из другого СМИ попытались войти в лекционный зал, в котором решили проводить собрание садоводы. В дверях путь нам преградил темноволосый мужчина в черном костюме по фамилии Казначеев (это мы выяснили уже позже, тогда же узнали, что он является адвокатом). Встречающий поинтересовался, откуда мы и кто нас пригласил. Пока мы лазили по сумкам в поисках удостоверений, Казнечеев отвлекся на разговор с другим мужчиной. А потом, будто забыв о своем желании узнать, что за СМИ мы представляем, сообщил, что мы можем войти, но решение о присутствии журналистов примут садоводы.

Минут через 10 появились корреспонденты 31-го канала. Журналист Андрей Глебов, специализирующийся на репортажах криминального характера и расследованиях, откровенно скучал. Он, подобно мне, ожидал несколько часов тягомотины. Заседание задерживалось. Коротая время, мы разговорились с пожилой женщиной, которая сидела неподалеку от нас. Видно было, что она всерьез обеспокоена присутствием прессы. «Наверное, кто-то хочет захватить наши сады, - предположила она. - Вот вас и позвали».

О председателе СНТ «Заречный» Андрее Маткине наша собеседница отозвалась как о человеке очень вспыльчивом, но которого при умелом подходе можно убедить в своей правоте. По ее словам, он руководит товариществом с 2004 года. Поначалу жалоб и претензий к нему было много, собрания проходили бурно, но постепенно садоводы научились договариваться. И многие даже заметили, что при Маткине стало лучше, чем было до него. Хотя, как отметила женщина, недовольные все же есть и сейчас.

Собрание садоводов началось на час позднее намеченного времени — около 11 часов утра. Первым на сцену с приветствием вышел председатель Маткин. Он предложил избрать председателя собрания (по факту - ведущего) и секретариат. Собравшимся предложили выбрать ведущего из нескольких кандидатур. В итоге большинство отдало голоса адвокату Сергею Казначееву. Другого претендента поддержали несколько человек, но Андрей Маткин цинично резюмировал: «Единогласно!» Вышедшему на сцену Казначееву пришлось извиняться за него. После того, как формальные процедуры были соблюдены, встал вопрос о присутствии прессы. Бросив на нас взгляд, председатель собрания начал речь:

«У нас в зале присутствуют три видеокамеры. Одна из них ведет съемку по просьбе правления, еще две непонятно чьи. Давайте проголосуем, могут ли посторонние люди присутствовать на нашем собрании или мы будем решать свои садоводческие дела без них».

Понятно, что при такой постановке вопроса большинство сидящих в зале оказались против «присутствия непредставившихся посторонних». Я вспомнила встречу в дверях, но было уже поздно. Впрочем, были и голоса (не менее 15) за то, чтобы журналисты остались. Тем временем Казначеев скомандовал: «Я прошу вас покинуть зал!» Зал разразился громкими аплодисментами. Маткин тоже, не скрывая своей радости, усиленно хлопал в ладоши. Растерявшись, мы начали собираться, пока к нам не обратился один из участников собрания: «Ребята, да вы что? Вы же имеете право тут находиться!» Действительно, право журналиста получать информацию четко прописано в Законе РФ «О СМИ» (к примеру, в статье 47).

И мы решили остаться. Не хотелось подводить обратившихся к нам за помощью людей, да и возвращаться в редакцию с пустыми руками тоже. В спор с Казначеевым вступил Андрей Глебов. Он попытался объяснить, что собрание проходит на территории муниципального учреждения, а сведения, которые мы желаем получить, не относятся ни к одной из разновидностей охраняемых законом тайн. Довод Казначеева был «железобетонным»: «Большинство членов товарищества проголосовало против вашего присутствия. Не согласны — подавайте на нас в суд. А пока покиньте помещение!»

Тем временем несколько присутствующих в зале людей стали подстрекать других: «Да они нас не уважают» и «Они нас за людей не считают». Провокация удалась. Вскоре почти все садоводы были настроены против нас. Адвокат Казначеев вместо того, чтобы разъяснить людям требования законодательства, подначивал эти настроения. К нему присоединился председатель Маткин. Мужчины перешли на угрозы. «Покиньте помещение, не вынуждайте нас прибегать к другим методам!» - говорили они, намекая на физическое насилие.

Уже после мы поняли, что в этот момент нам стоило выйти на сцену и оттуда объяснить людям, кто и зачем нас пригласил. Но тогда мы предположить не могли, чем все это закончится. Услышав наш отказ, несколько сидевших в зале мужчин повскакивали с мест и, применяя физическую силу, начали выталкивать нас из аудитории. Во главе процессии шествовал мужчина в коричневой куртке, мертвой хваткой вцепившийся в камеру 31-го канала. Он волок аппаратуру к дверям. Меня толкал в спину высокий худощавый человек в синей куртке, повторяя все время: «Выходите, выходите!» Этот момент мне удалось заснять на видео. Под аплодисменты зала журналистов грубо вышвырнули из помещения лекционного зала.

Но настоящие ужасы начались, когда двери зала закрылись. Камера телевизионщиков оказалась в фойе на полу, один из садоводов принялся ее пинать. Оператор Виталий Хохлов бросился защищать свою технику, как когда-то Александр Матросов полез на амбразуру. Если бы на его месте был парнишка послабее и поскромнее, от дорогостоящей аппаратуры остались бы только помятые детали. Так повредили только один элемент стоимостью 17 тысяч рублей (это стало известно позже). «Отвоевав» камеру, Виталик попытался узнать имя дебошира, чтобы предъявить ему материальные претензии. Однако в ответ услышал: «Сейчас будет тебе моя фамилия и имя» - и нецензурную брань. Кстати, в потасовке непосредственно участвовал и сам председатель СНТ «Заречный» Маткин, доказывая свою репутацию «человека вспыльчивого».

Решив, что на этом разборка окончена, я отошла в сторону, чтобы сложить вещи. И тут до меня донеслись слова одного из присутствующих, обращенные к Виталику: «Ты не думай, я ведь к тебе приеду, я тебя найду...» Видя, что все камеры выключены, я решила записать угрозы на свой фотоаппарат. Для этого снова перевела его в режим видеозаписи. Снять успела только несколько секунд. Увидев меня, из зала быстро вышла женщина в красной куртке и черной майке. Сделав вид, что хочет пройти мимо, она обошла меня справа и нанесла удар ладонью по объективу, а потом вцепилась в него всей пятерней. Когда через несколько секунд мне удалось высвободить свою камеру, я увидела, что она не работает, а объектив согнут. Женщина в красном, злорадствуя, вернулась в зал.

В это время Андрей Глебов уже вызывал милицию. Стражи порядка не заставили себя долго ждать. Они записали наши показания, также о случившемся им рассказали дежурившие на этаже студенты медакадемии. А вот вывести из зала лиц, нанесших повреждения технике, у них не получилось — те напрочь отказывались.

Когда уже в присутствии милиции я во второй раз вошла в зал, «разрушительница фотоаппаратов» попыталась затеряться в толпе. Для этого она сняла свою приметную красную куртку и скрывала лицо. На мою просьбу выйти в коридор она ответила отказом, заявив, что купит мне новый фотоаппарат. Пока я убеждала ее пообщаться со стражами порядка, ко мне подошла другая дама — среднего роста худая блондинка с короткой стрижкой (Лилия Аношина, как позже стало известно) — и в буквальном смысле потащила к выходу. При этом угрожала мне: «Будь осторожнее, тебе еще детей рожать!»

Выставив меня в коридор, она вернулась на свое место, но через несколько минут вышла из зала и, указывая в мою сторону, закричала: «Я хочу сделать заявление! Эта малолетка ударила меня по лицу. В зале очевидцы подтвердят. Дрянь такая!» Вышедшие вместе с ней люди закивали. Я знала, что такой прием используют провокаторы и бывалые зэки, когда нужно выбить из невиновного человека признание — несколько человек начинают уверенно говорить ему, что он сделал что-то, чтобы он сам начинал в это верить. Но тут я опешила.

Во-первых, я никогда не распускаю руки. К тому же, у меня просто не было для этого мотива. Да и следов побоев, которые блондинка обещала пойти снимать сразу после заседания, в упор не видела ни я, ни другие журналисты, ни дознаватель. Пораженная неадекватным поведением женщины, дознаватель напомнила ей, что за дачу ложных показаний может последовать уголовная ответственность. Однако та парировала: «У меня муж полковник, я все это знаю!» Несколько человек, которые были свидетелями диалога, засмеялись: «С этого надо было начинать».

Вспомнив про видеокамеру, которая оставалась в зале, я хотела предложить милиции потребовать предъявить запись, чтобы посмотреть фрагмент, когда я входила в зал. Видимо, посовещавшись, организаторы дебоша тоже пришли к такому выводу. Времени на разработку новой версии лжи у них было достаточно. В итоге, когда совещание закончилось, мне приписали другую «жертву» - женщину, которая вывела из строя фотоаппарат. Она явилась к дознавателю в компании адвоката Казначеева. В качестве побоев предъявила царапины на руке, по внешним признакам, от ногтей. Их я якобы нанесла ей, когда она пыталась закрыть рукой (а не сломать) мою фотокамеру, которой, по ее словам, я снимала именно ее.

В этот момент я вспомнила, как пару дней назад жаловалась подружке на отсутствие длинных ногтей, которые не растут у меня больше 1-2 миллиметров, и засмеялась. Все услышанное казалось абсурдом. Увидев мое выражение лица, обступившие нас люди загудели: «Наглая, она еще смеется», «Ай-яй-яй, такая молодая, а так себя ведет». И снова из толпы раздались подстрекательства: «Да они все вас за людей не считают» и подобные. А Казначеев обратился ко мне: «Напрасно смеетесь. Вы получите уголовную статью за нападение на человека. Конечно, вас не посадят, но судимость будет». Это слышали многие.

Что касается другого нападавшего, который испортил камеру 31-го канала, то он попросту не стал давать показания, а развернул перед сотрудниками милиции корочки начальника одного из отделов областного МЧС. В этот день полковник Иванов (его фамилию мы прочитали в удостоверении, которым он размахивал) вызвал на место происшествия двух своих коллег и вместе с ними пытался показать собравшимся, что он здесь главный.

Больше всего в этой ситуации меня удивила готовность людей подтвердить все, что скажет их негласный лидер. Один из очевидцев события (кстати, тоже садовод) позже предположил, что ведущий собрание Казначеев использовал нейролингвистическое программирование по типу сект. Мужчина уверял, что люди были словно под гипнозом — на все соглашались, смотрели на него с обожанием и при любой возможности аплодировали. Я не берусь оценивать это высказывание. Вполне допускаю, что садоводы просто доверяли этим людям. А еще сложилось впечатление, что их запугали тем, что у них хотят отобрать сады. Эта версия в тот день звучала неоднократно. Она объясняет готовность подтвердить все, что угодно, лишь бы обезопасить свое имущество. Шокирует поведение адвоката Казначеева, которые можно расценивать как подстрекательство.

Сейчас материалы по этому делу находятся в правоохранительных органах. Удастся ли нападавшим на нас людям избежать ответственности, прячась за корочками МЧС, адвокатов, неизвестно. Непонятно, на что рассчитывали участники беспорядков, когда, несмотря на просьбы милиции, продолжали снимать их на видео при помощи мобильных телефонов, а потом говорили: «Пусть ваши начальники на вас посмотрят». Возможно, за ними действительно кто-то стоит. Смогут ли люди, фигурирующие на видеозаписях, где однозначно видно, кто и на кого напал, повернуть ситуацию вспять, покажет время. Мы будем следить за развитием событий.

Чтобы удостовериться в правдивости изложенного, предлагаю посмотреть последние видеозаписи, сделанные моим фотоаппаратом.